Потом повернулась к Йонасу. Он смотрел на нее своими странными глазами.
– Уже уходите? – спросил он.
– Должна.
– Вот как?
– Да. Меня ждут дома.
– О, ваш возлюбленный… Вы снова вместе? – спросил Йонас.
Тон его был совершенно нейтральный.
– Нет. У меня теперь новый, не хочу его надолго оставлять одного. Хотите познакомиться?
Прежде чем Йонас успел что-то ответить, Софи достала из кармана джинсов смартфон, быстро заперебирала пальцами по экрану и сунула ему под нос фото лохматого щенка.
– Ну, разве он не прелесть? – спросила Софи.
Йонас невольно улыбнулся.
– Как его зовут?
– Пока не решила. Хочу назвать в честь какого-нибудь любимого писателя. Например, Кафкой.
– М-м-да.
– Не в восторге?
– Кафка – имя хорошее, не спорю. Но, по-моему, он не похож на Кафку.
– А на кого он похож? Только не начинайте опять с вашими поэтами. Рильке я его не назову.
– Мне кажется, он похож на Буковски.
– На Буковски? – воскликнула Софи. – То есть, он испитой и потасканный?
– Нет, растрепанный. И по-своему крутой.
Йонас пожал плечами и собрался было еще что-то сказать, как у него зазвонил телефон. Он посмотрел на экран. Тут же раздался сигнал о том, что ему пришло письмо.
– Вам надо перезвонить, – твердо сказала Софи. – Новое дело.
– Да.
– В любом случае мне пора.
Софи слезла со стула, посмотрела Йонасу в глаза. И сказала:
– Спасибо.
– За что? Вы его нашли, а не я.
Софи пожала плечами.
– Все равно, спасибо.
Она поцеловала Йонаса Вебера в щеку и ушла.
29
Площадь моего мира – тысяча квадратных метров. Сейчас я стою у него на краю. Там, за дверью, меня подстерегает страх.
Поворачиваю ручку, открываю дверь. Передо мной чернота. Впервые за многие годы я надела куртку.
Делаю маленький шажок, и сразу голову стискивает обруч боли, пронзительной, мучительной. Но я должна это преодолеть. И страх тоже. Дверь захлопывается за мной со звуком, в котором есть что-то окончательное. Ночной воздух обвевает лицо. В холодном небе мерцают звезды. Меня бросает в жар, внутри все сжимается. Но я делаю еще один шаг. И еще. Я одинокий моряк в неизвестном море. Последний человек на обезлюдевшей планете. Спотыкаясь, иду. Дальше и дальше. Дохожу до края террасы. Вокруг – чернота.
Тут начинается трава. Переставляю ноги, чувствую под собой мягкий ковер луга. Задыхаюсь, останавливаюсь. Внутри меня – чернота. На лбу – капли пота.
Мой страх – глубокий колодец, в который я упала. Погружаюсь в воду, пытаясь кончиками пальцев нащупать дно, но там, внизу, – ничего, только чернота. Закрываю глаза, тону. Двигаюсь вверх во мраке, опять опускаюсь, вода поглощает меня, но дна нет, погружаюсь глубже и глубже, дна нет, ухожу все глубже и глубже, глаза закрыты, руки подняты, колышутся, словно водоросли, ухожу все глубже под воду. Бесконечно. И вдруг чувствую дно, холодное, твердое. Вначале кончиками пальцев, потом ступнями, и вот уже твердо стою на дне колодца, открываю глаза и с удивлением вижу: вот она я, в самом сердце мрака, оказывается, здесь можно стоять и дышать. Осматриваюсь.