Рэдмен оглядел жертву. Мальчику было лет шестнадцать. Он лежал, уткнувшись щекой в траву, как будто прислушивался к чему-то, доносившемуся из-под земли.
— Лью, — Ловерхол назвала фамилию мальчика специально для Рэдмена.
— Сильно пострадал?
Мужчина, стоявший на коленях перед Лью, отрицательно покачал головой.
— Нет, не слишком. Ушибся при падении. Кости не повреждены.
По лицу мальчика текла кровь, и она же сочилась из разбитого носа. Глаза были закрыты. Выражение было мирным и отстраненным — почти как у мертвого.
— Ну, где же эти чертовы носилки? — раздраженно произнес надзиратель. Ему явно было невмоготу стоять на коленях и хотелось побыстрее встать с твердой, пересохшей земли.
— Уже несут, сэр, — сказал кто-то.
Рэдмену показалось, что это был нападавший. Худощавый паренек лет девятнадцати, не больше. С такими глазами, от взгляда которых молоко может свернуться за несколько минут.
И верно, из главного здания вышла небольшая группа подростков с носилками и красной простыней. Новые действующие лица радостно ухмылялись.
Толпа зрителей начала таять: лучшая часть представления была уже закончена. Невелико удовольствие подбирать останки.
— Погодите, погодите, — окликнул Рэдмен. — Или нам не нужны свидетели? Кто это сделал?
Некоторые неопределенно пожали плечами, большинство решили притвориться глухими.
Рэдмен сделал вторую попытку.
— Мы все видели. Из окна.
Ловерхол посмотрела в сторону здания.
— Разве нет? — спросил он ее.
— Думаю, с такого расстояния невозможно было разглядеть зачинщика. Но я не желаю принимать участие в подобных разбирательствах. Надеюсь, вы меня понимаете?
Она увидела и узнала Лью. Почему же не разглядела его обидчика? Рэдмен упрекнул себя в несобранности: не ознакомившись заранее со своими будущими воспитанниками, он едва ли мог различить их по лицам. Слишком велика была вероятность ошибки — пусть даже он почти не сомневался в том, что нападавшим был паренек с кислым взглядом. Сейчас у него не было права на неверные обвинения, и поэтому оставалось лишь смириться со своей пассивной ролью в данной ситуации.
Ловерхол не принимала никакого участия в происходящем.
— Лью, — спокойно произнесла она. — Как всегда.
— Он сам напрашивался на это, — встряхнув белокурой челкой, сказал один из мальчиков с носилками. — Он не понимает другого обращения.
Проигнорировав его замечание, Ловерхол проследила за тем, как Лью положили на носилки, а затем в сопровождении Рэдмена направилась к главному зданию. Инцидент был исчерпан.
— Не так уж он безобиден, этот Лью, — в качестве объяснения загадочно проговорила она и больше ничего не добавила. Никаких сожалений или обещаний наказать виновных.