– Счастливчики – невольно завидуя, констатировал я их гибель, произошедшую в момент изменения нашего общего статуса.
Попытка связаться со второй группой, отправленной мною в обход, а после начала погони в плазмерах перенаправленной на новый маршрут, результата не принесла.
– Хотя, что я делаю? – только сейчас оценил я весь трагизм сложившейся ситуации, вновь бессильно опускаясь на землю.
– Все кончено, и никакой я им больше не командир, да и вообще, какой сейчас в чем-то смысл – с абсолютно оправданным отчаяньем подумал я.
Подняв глаза на окончательно пришедших в себя бойцов, я понял, что в своих переживаниях далеко не одинок. Навалившаяся на всех сонная апатия, стала причиной нахлынувшего на меня потока воспоминаний о событиях, которые, привели меня в это проклятое место.
Минуты шли одна за другой, а у меня перед глазами стояло лицо старшего брата, никогда не унывавшего и не сдававшегося, как бы нас не била судьба. Он был прирожденный командир, и подчиненные солдаты, всецело ему доверяя, всегда сражались до конца. Именно он научил меня тому, чего нам не могли дать даже авторитетные преподаватели военной школы за все время обучения ремеслу. И используя его метод полного контроля над ходом боя, вскоре я уже мог наравне с ним решать самые сложные ситуации.
И та врезавшаяся в память Самберианская ночь, когда Арабтаки, прорвав фланг на соседнем участке, ударили по нам с двух сторон. Ликвидировать прорыв моему подразделению удалось ценой огромных усилий, несмотря на то, что противник уже понес серьезные потери. Но основной удар пришелся на главное направление, где оставался брат, и вернувшись, в живых там я не нашел никого. Погиб и брат, и множество трупов противника, ворвавшихся в наши позиции, свидетельствовали, чего ему стоило не пропустить их ко мне в тыл.
У брата остались жена и маленький сын. И в ту ночь, над телом самого родного и близкого мне человека, я поклялся, что пока жив сам, они не будут ни в чем нуждаться. Я не хотел, чтобы жена брата закончила также, как и наша мать, после гибели отца вынужденная наняться на химический завод. Мы с братом тогда еще не закончили обучение, что означало практически полную изоляцию от семьи. Однажды на заводе, где работала мать случился пожар, и мы остались одни. Я не хотел, чтобы мой племянник повторил нашу с братом сиротскую участь, и выполнял взятые на себя обязательства, пожалуй, даже больше, чем нужно.
Тем более, что карьера шла в гору, и вскоре я считался грамотным командиром с богатым боевым опытом. Но в определении “солдат удачи” главным словом является “удача”, порой независимо от того, насколько хороший ты солдат. Череда милостей судьбы закончилась, и однажды случилось поистине грандиозное пораженье.