Иными словами, не выполнивший условий договора Немезиец, сразу терял Родину. Но даже если этому отщепенцу удавалось добраться до других цивилизованных мест, где повсеместно имелись Пункты Найма, Наниматели из профессиональной солидарности не принимали их кандидатур. И конец таких людей мало чем отличался от участи бродячих собак. Преступление, и равнодушная машина судопроизводства безжалостно перемалывала этот человеческий материал, хороня все надежды на будущее. А потому, в соответствии с кодексом чести, побежденному самому надлежало явиться к своему победителю, предложив закончить его земной путь, умертвив любым угодным тому способом.
Договор на Ретронслятор имел некоторые характерные особенности, в том числе относительно выполняемой задачи. Ретронслятор мог оказаться захвачен, но если к исходу указанного срока он был не уничтожен и смог выполнить свою задачу, условия контракта считались выполнены. И основная сложность для оставшихся в живых защитников сводилась к необходимости как-то спастись самим. Что удавалось крайне редко, учитывая то недовольство, которое испытывали в подобной ситуации Земляне. Укрыться от них на поверхности являлось невыполнимой задачей, а отсидеться в Ретронсляторе не представлялось возможным, поскольку через определенное время он уничтожался системой самоликвидации.
Вот почему Наниматель сменил гнев на милость, и когда я в очередной раз явился на Пункт Найма, сам подошел ко мне с очень заманчивым, на его взгляд, предложением. Так я и оказался втянутым в эту безнадежную авантюру, однако, настроенный более чем решительно переломить судьбу. Приложив все усилия, чтобы продержаться до установленного срока, а там уже действовать по обстоятельствам.
Но теперь переживать о несбывшихся замыслах было уже поздно. И что самое удивительное, я не испытывал к Тогаюну той враждебности, что до взрыва. Желая лучше разобраться в этой перемене, я понял, что отношусь к нему с пониманием. В чем-то даже завидуя, глядя на проявленный им беспримерный патриотизм. Я воевал за деньги, и как ни крути, это была моя работа, в то время как Тогаюн, вне всякого сомненья, сражался за идею, рискуя своей жизнью ради других. И то, что он смог совершить, неся в себе подобный внутренний настрой, не могло не внушить уважения даже такому бывалому солдату, как я.
Поэтому предстоящая встреча, при всей ее беспросветности не пугала, а давала возможность понять, что на самом деле представляет собой тот человек, награжденный мною таким количеством мистических титулов. Поднявшись, и повесив оружие по походному на плечо, я не дожидаясь привлеченных моими сборами товарищей, побрел вглубь поваленных орбитальных плазмеров. Конечно, следы оказались уничтожены, но через какое-то время я обнаружил новые, оставленные уже после взрыва.