Лоб герольда матово заблестел от испарины: сказать предстояло самое сложное:
– Единственно, на кого оно не распространяется, это герцог Йоркский, граф Солсбери и граф Уорик. Эти люди объявлены изменниками и должны быть переданы в стан короля под его личное попечительство.
– А как же граф Марч? – спросил Эдуард, явно уязвленный тем, что его персону бесцеремонно обошли.
Герольд нервно зыркнул на молодого великана и покачал головой:
– Это имя мне указано не было. Так что я не могу…
– Все понятно, ступайте, – неожиданно распорядился Йорк. – Ответ я пришлю в полдень со своим человеком. Вы возвращаетесь в расположение короля?
– Да, милорд. Его величество ждет, каков будет ваш ответ.
– Значит, король Генрих здесь, с войском? Он сам присутствует на поле?
– Я видел его своими глазами, милорд. Клянусь. Если вам угодно, я готов дождаться вашего сообщения здесь.
– Нет, не нужно, – сказал Йорк, нетерпеливым жестом отпуская посланца. – Возвращайтесь к вашему хозяину.
Герольд снова поклонился и исчез в проеме лестницы. Обратно через замок его повел кто-то из слуг.
Солсбери видел, что Йорк готовится отдать какие-то жесткие распоряжения.
– Так вот я не договорил, – поспешил он продолжить, едва герольд ушел. – История с моим отцом – это, собственно, ключ к нашему капкану. Сегодня мы биться с королем не можем. На это у нас нет ни людей, ни стен, которые б могли устоять перед такой армией.
– Ты хочешь, чтобы я бежал? – яростно блеснул глазами Йорк, оборачиваясь к своему верному другу.
– А король что, не объявил о своей милости? – неожиданно вопросом на вопрос ответил Солсбери. Герольд, сам того не ведая, посодействовал ему в решении. Хотя еще предстояло найти слова, которые бы уняли уязвленную гордыню Йорка. – Так вот: ты вели своим капитанам дожидаться твоего возвращения. Скажи, что король всего лишь кукла в руках Перси, пешка для своей француженки-королевы. – Видя, что друг собирается спорить, он поднял руку и возвысил голос: – Скажи им, что по весне ты возвратишься. Потому как военачальник должен выбирать поле для боя сам, а не давать делать за себя этот выбор своим врагам! Видит бог, король свое влияние теряет на глазах. Из Кенилуорта он не вылезал уже невесть сколько. Ведь так? Три года не созывался парламент, в стране нет ни закона, ни порядка. Так что Генриха уже мало кто любит. У тебя сторонников должно быть больше. Так пускай же твои люди, Ричард, принимают это самое прощение. Пускай возвращаются по своим домам, зная, что это всего лишь передышка между ударами, пока мы не разобьем этот королевский сброд вдребезги – лорда за лордом, нобля за ноблем!