– О чем вы там говорили? – заплетая языком, спросил Макс, когда я вернулась за стол.
– Ни о чем. Просто выпроводила его.
– Тебя долго не было!
– Макс, прекрати! – шепнула я. – И вообще, хватит налегать на текилу!
Он обиженно скривился:
– Не делай из меня алкоголика! Я свою норму знаю.
Я пожала плечами и огляделась по сторонам.
– А где Мышка? – поинтересовалась я у Петрова.
– А почему ты у меня спрашиваешь? – обиделся тот. – Я ей не отец! Сашенька, солнышко, положить тебе салатику? Ты не смотри, что он похож на бяку, я рискнул попробовать, и, ты знаешь, вполне!
Петров лебезил перед подружкой, словно нашкодивший щенок. Саша обиженно поджимала губы.
– Эта, как ее там? Мышка, что ли? – продолжал он. – Совсем скопытилась. Я ее спать уложил на диване внизу. Надо же было помочь человеку!
Макс опустошил еще один бокал. Я смерила жениха презрительным взглядом.
– Лиз, съездим на речку искупаться?
Вернувшись с пляжа на дачу, мы никого не застали, но окна были открыты, дверь не заперта, а машины – на месте.
– В «сельпо» пошли, – предположила Лизка, щелкнув себя пальцем по шее, – не хватило!
– Даже не предупредили! Может, записку оставили?
Никакой записки мы, конечно, не нашли, зато обнаружили моего горе-жениха. В кустах барбариса. Макс лежал животом на криво сколоченной скамейке, руки и ноги свисали безвольными плетьми по обе ее стороны.
– Отряд не заметил потери бойца, – вздохнула я.
– Валяется тут, как трупешник! – пошутила Лизка и зачем-то проверила его пульс.
– Помоги мне перетащить его в дом.
– Еще чего! Это ты выходишь замуж за эту русскую недвижимость, вот и наслаждайся маленькими семейными радостями!
Но она все-таки помогла мне, и мы волоком дотащили тело Макса до дачного домика.
– Давай положим его на диван!
Лизка округлила глаза:
– Тут же Мышка!
– Подожди!
Кряхтя, я перекатила Мышку к стене. Подруга раскатисто хрюкнула и захрапела.
– Давай!
– Ты хочешь Макса подложить к ней? – изумилась Лизка.
– А что? На второй этаж мы его все равно не поднимем, и потом, он, когда пьяный, всегда храпит, я с ним не усну.
– И ты не боишься, что эта стерва его соблазнит?
– Не говори глупости!
– Она грымза, конечно, – задумчиво проговорила Лизка, – но он столько выпил… К тому же никогда нельзя недооценивать противника!
– Лизка, прекрати! Во-первых, Мышка мне не противник, а подруга. И потом Макс, кроме меня, вообще никого вокруг не замечает. Знаешь, как он меня ревнует? Это ведь он из-за Женьки так налакался.
Лизка сочувственно покачала головой:
– Ну, как можно быть таким наивным чукотом? Запомни: самые ревнивые – как раз и есть самые гулящие!