Сейчас, медленно прохаживаясь по библиотеке, лорд Фредерик еще раз прочел приглашение мистера Мелвина Кварендона и улыбнулся. Это будет интересная экскурсия и приятная встреча с несколькими достойными внимания людьми.
Он поправил монокль, снова заглянул в письмо и вздохнул, потому что ему вдруг пришло в голову, что эта встреча была бы не просто приятной, но могла бы стать прекрасной и незабываемой, если бы вместо вымышленного преступления, совершилось бы подлинное. И даже смутно не сформулировав эту мысль, он знал, кто должен стать жертвой.
Лорд Фредерик встал и вышел в широкий коридор, рассекающий дворец от парадной до тыльной стороны. Он шел медленно, чтобы полюбоваться сквозь большую двойную остекленную дверь платановой аллеей, конец которой исчезал вдали, упираясь в едва видимые с этого расстояния высокие ворота.
Через несколько шагов он остановился и машинально ласково погладил один из двух деревянных столбов, между которыми покоилось блестящее, хорошо сохранившееся лезвие гильотины.
Доставка ее из Франции стоила немалых трудов, и он испытывал к ней чувство, которое иные дарят только самым близким существам.
Джордан Кедж открыл конверт, без особого интереса отложил буклет и начал читать письмо:
«Аманда Джадд и КВАРЕНДОН ПРЕСС имеют честь пригласить Вас…»
Не выпуская письма из рук, он прикрыл глаза. Минуту спустя открыл их снова и дочитал письмо. Затем встал и, подобрав полы халата, начал прохаживаться босиком взад-вперед по огромному пушистому ковру, устилающему почти весь пол комнаты. Потом остановился.
— Возмутительно, — громко сказал он, хотя в комнате кроме него никого не было, — приглашать меня на какой-то идиотский праздник этой дамочки! Разумеется, ноги моей не будет в их дурацком замке!
Тем не менее, Джордан снова подошел к столу и взял буклет. Он начал его машинально перелистывать, не обращая внимания на снимки и бегло просматривая текст невидящими глазами.
— Что за вздор! — пробормотал он. — Небось какая-то новая рекламная затея старого Кварендона. И почему я должен принимать в этом участие?
Он уронил буклет на ковер и глянул в окно, за которым посреди газона цвели буйные кусты белых и пунцовых роз. Джордан Кедж любил цветы и одиночество. И с некоторых пор недолюбливал людей. Он сунул ноги в шлепанцы, встал и распахнул застекленные двери, ведущие на террасу. День выдался теплый и тихий. Джордан сошел по ступенькам террасы и уселся на белой скамейке лицом к солнцу.
«Прекрасное утро, — подумал он. — В полдень будет зной, даже сейчас жарко. Подобное утро редко бывает у нас в Англии, а этот старый шут выбрал именно такой день. Уж не вообразил ли он, что я туда поеду?»