Он-то заговорил сейчас на латыни, но, как видно, ранее прислушивался к роксоланской речи и понимал ее. И Желислав Осморг вновь коротко склонил голову, признавая капитанское право барона.
– Мы еще отнюдь не достигли безопасных вод, – сказал капитан. – Ты, – переходя на турецкий, повернулся он к Ламии, угрюмо смотревшему на них всех от кормила, – ступай к парусу, пусть тебя у руля кто-нибудь сменит, Кунош или Вукол. И правь куда правишь: в море мне тебя ничему учить не приходится. Ты, юноша, – это было сказано Джанбеку, – пока лучше приляг, нам твое мореходное чутье вскоре понадобится, а как еще один раненый ты нам вовсе ни к чему, у нас их и так-то хватает. Поэтому ты, Ковынский-младший, со мной: поможешь делать перевязки. И твоей дамы сердца это касается, если она такому обучена. Лучше бы – да. Остальным, кто цел, отдыхать сидя, на гребных скамьях, и быть готовыми по команде взяться за весла. Кто не цел – на нос. Включая, да, Ковынского-старшего.
И сам, даже не оглянувшись, чтобы проверить, следуют ли за ним Бек, Бал и Айше, перешел на нос шаика, где уже лежали двое тяжелораненых.
Джанбал хотела сказать, что она нужнее у паруса, что как от подручной Ламии от нее будет сейчас больше толку, чем как от помощницы во врачебном деле. Что мастерством перевязок Айше владеет лучше ее.
Но ничего подобного она не сказала – и послушно проследовала за капитаном.
8
Вот тут точно скажем: не читайте этих строк, правоверные, равно как и гяуры. Это все равно что подглядывать.
Все превозмогает любовь. Но разве вы этого не знали ранее и так?
Ступайте лучше по домам, правоверные, и вы, гяуры, тоже ступайте. Ваши жены и возлюбленные истомились по вам. Ибо время уже позднее, а вы, едва затеплились первые лучи рассвета, как сели за эту книгу, так и оторвать глаза от страниц не можете, седалища же – от сиденья. Ступайте, утешьте тех, кто любит вас, иначе не видать вам в грядущем блаженства, даже будь вы записными праведниками. А назавтра, едва блеснет заря, принимайтесь за чтение снова. Только фажр, утренний намаз, прочитать не забудьте, если вы действительно правоверные, ибо чем тогда вы лучше гяуров?
Да, вот еще: о мести тут маловато будет сказано, во всяком случае, сравнительно с любовью. Но это лишь до поры. Кто раскрыл эту книгу с мыслью прочитать о том, как свершилась (или не свершилась) месть и какие испытания выпали юным героям и героиням на пути свершения оной, раскрывайте завтра снова – и не будете разочарованы.
* * *
Бал плыла саженками – и с рук ее срывались снопы зеленоватых искр. Она это заметила не сразу, а лишь когда повернула обратно к берегу: туда-то плыла по лунной дорожке и от сияния все равно рябило в глазах.