– Да будет так! – эхом отвечают остальные. В освещенном кусочке ночи умещаются всего семеро, но голоса звучат множественным хором, словно их четыре десятка, не меньше.
И стало так.
Джанбал проснулась, как от удара или ожога, как от смертельной раны. Вскочила, прижимая руки к груди. Изумилась: топазовый амулет висел поверх рубахи, не был спрятан за пазуху.
Айше безмятежно спала, разметавшись на соседней кошме. Бебут тоже лежал на ее груди сверху, открыто.
Да что за странные дела тут творятся?
Бал облизала пересохшие губы – и вдруг ощутила во рту соленый вкус крови. На губах притом трещин не было. Ощупала все лицо, но тоже не нашла ни ранки, ни царапины.
Впрочем, на этом странности и закончились. Лишь утром, когда она пошла распутывать ишака, оказалось, что тот дрожит и весь в мыле. Будто не пасся привольно, а шайтан на нем всю ночь ездил, причем задом наперед.
* * *
Лошадей полагалось привязывать во дворе, под раскидистым явором. Только не было у них лошадей, даже ишака теперь не было.
Когда впереди показалась городская стена, Айше сказала: «Продадим ослика, снимем жилье». Джанбал удержалась от усмешки: сколько месяцев они в прошлом году провели тут, а подруга так и не знает, какие цены в столице столиц.
Впрочем, именно так они и поступили: ишака продали, жилье сняли. Другое дело, что не за те деньги, которые выручили от продажи. У них еще оставалось серебро из кошеля, что хранился под первой гребной скамьей той лодки, на которой…
Бал поспешно придушила это воспоминание, потом на всякий случай еще свернула ему шею, бросила наземь и наступила, чтоб хрустнуло.
Жили они теперь в далеком квартале, в беседке с земляным полом посреди неухоженного сада. И с похожим на насмешку правом размещать лошадей под деревом. Но более-менее удобно: из этого сада есть не просматривающийся со стороны дома выход и ды́ры под старой изгородью, которые Бал отыскала на второй же день. Они не видны в кустах, однако через них пробираются бродячие собаки, чуть-чуть расширить – и для них с Айше это будет тайный лаз на крайний случай. Пока, впрочем, такой уж острой необходимости нет. Даже использовать чередование мужской и женской одежды получается: хозяин уверен, что сдал беседку двум братьям, а если кто из этих молодых, но уже достаточно взрослых ребят и зазовет к себе служаночку из небогатого дома, что дальше по улице, так это грех невеликий, особенно если никто из домовладельцев о том не знает, сохраняет возможность не знать. Лишь бы не наглели, лишь бы выводил он потом эту девицу тайком, благо через сад это можно сделать.