И внуков – маленьких ли, взрослых ли – тоже убьют. Внучкам может повезти больше.
Могущественная султанша жаждала увидеть всех своих внуков до того, как тело ее упокоится в тюрбе, а дух взлетит к Аллаху. Ну или отправится жариться в огненную яму к Иблису, чего Хюррем тоже отнюдь не исключала.
Баязид почти хорош. Поэтому он умрет – или вместе с ним умрет султанат. Хюррем понимала это, а потому торопилась понянчить внуков шахзаде Баязида до того, как их тонкие шеи захлестнет удавка. Девочек еще можно спасти, заранее подобрать для них мужей, а мальчики… Что ж, такова плата за то, что родился в султанской семье.
О странной девице, забравшейся во дворец, матери рассказала Михримах. Дочь заинтересовалась пылающей жаждой мести девчонкой… а если быть точной, то Михримах удивила просьба девицы, принявшей дочь Хюррем совсем за другую женщину. Впрочем, «удивила» – не совсем подходящее слово. Михримах-султан должна была забыть сестру-близняшку, но она все помнила.
Разумеется, Михримах ни о чем не собиралась говорить матери. Но плоха та султанша, у которой нет шпионов в доме каждого из ее детей, и недолго такая султанша будет украшать собой султанский гарем! Вот и у Михримах шпионы матери нашлись, причем немало… Хотя здесь, у Баязида, их больше. Присматривать за замужней дочерью и за шахзаде, который может в будущем стать султаном, – это все-таки немного разные вещи.
Хюррем оповестила своих детей, что желает поговорить с загадочными девицами, если они появятся в каком-либо из дворцов. Селим тут же согласился и добавил, что матушка его заинтриговала и что он непременно хочет узнать, что же происходит. Михримах дала согласие после долгого разговора. А вот Баязид…
Баязид решил действовать самостоятельно.
О чем он думал, ее сын, шахзаде Баязид? Опять составил почти идеальный план, который обязательно сработал бы, если б не какая-то маленькая случайность, которую невозможно было учесть?
– Почему ты так жаждешь огорчить меня, сын мой? Неужели тебе сладки слезы матери твоей?
Баязид отшатнулся, будто его плетью хлестнули. Что, слишком жестоко? Терпи, шахзаде, ведь ты так хочешь получить поддержку матери своей в борьбе за трон. И ты ведь когда-то почти преуспел, но… с тех пор река Гёксу много воды унесла в Босфор. Планы хасеки Хюррем изменились.
– Не говори так, мать! Ты ничего не знаешь, не знаешь, что эти ведьмы желали сделать, и о моих планах ты тоже ничего не знаешь.
– Зато ты знал о моих. – Голос Хюррем стал приторно-сладким, и те, кто знал великую султаншу, замерли в страхе. – Ведьмы, значит? Меня тоже так называли.