Краем глаза Хюррем отметила, как дернулась одна из девиц. Судя по внешности, та самая Айше, с которой разговаривала Михримах. Вторая девушка стояла прямо, вытянувшись, будто струна, и глядела на происходящее вокруг чуть исподлобья, явно скрывая эмоции. Орыся часто так делала…
Сердце дрогнуло на миг, забилось чуть чаще. Михримах – глупая девчонка. Хюррем никогда не собиралась убивать собственных детей.
Достаточно того, что ей и так приходится безропотно терпеть смерть сыновей. Дочерей она никому не отдаст!
И внучек – тоже.
– Теперь ты воюешь с женщинами, шахзаде Баязид? С девушками? Скоро ли младенцев начнешь числить в противниках своих?
Щеки Баязида залила краска гнева вперемешку со стыдом.
– Мать!
– Да, – кивнула Хюррем, строгая и величественная, – да, я твоя мать, а ты пока еще не султан. Изволь быть почтительным!
И шахзаде Баязид отступил, стрельнув напоследок в девушек взглядом, полным ненависти.
Странно, но такой же точно взгляд был у Айше, только направлен он оказался не на Баязида, а на спасительницу-Хюррем. Чего-то Михримах явно недоговорила. Ну да ничего, Хюррем привыкла, что люди неправедны и несправедливы.
Вот, к примеру, ее обвиняют в убийстве старшего сына шахзаде Мустафы. А ведь это ложь! Сама Хюррем подозревала Баязида, хотя и не исключала козней Рустема-паши. Да, султанша приложила руку к смерти самого шахзаде Мустафы, но вот сына его и пальцем не трогала! И трогать не велела.
К чему ей подставлять себя под удар, к чему ненужные расследования, если Сулейман уже давно решил: править Мустафа не будет. Нужно лишь подождать, пока события пойдут естественным для них путем и случится то, чему должно случиться. К чему ускорять колесницу Судьбы? Она ведь может стать неуправляемой и ненароком задавить неудачника, решившего управлять ею!
Баязид этого не понимал. Впрочем, тут не о чем пока злословить. Некоторые вещи приходят в голову лишь с возрастом.
Хюррем внезапно поймала себя на том, что думает о чем угодно, лишь бы оттянуть момент, когда придется действительно выяснять: вот та, другая девушка, она дочь Орыси или нет? А когда осознала свои чувства, то рассердилась. Она, великая султанша, боится? Правда, что ли?
Впрочем, в жизни своей Хюррем много чего боялась и не собиралась стыдиться этого. Но то был страх за саму жизнь свою, а это… это другое.
Более медлить Хюррем не стала. Подошла и ласково погладила испуганно отшатнувшуюся было девушку по голове. Словно ненароком приподняла волосы на виске…
Вот она, родинка. Родовой знак, проклятье и благословение – смотря в какой семье появится ребенок.