Она топнула ногой от досады.
– Не надо мне больше никакого купания, – сказала она смотрителю гарема. – Я потрогала воду – слишком холодная. Я здесь буду сидеть и ждать, когда Ёзге мне достанет кольцо. Виновата – сама пусть и ныряет.
– Умеешь плавать? – Абдулла-Хамид обернулся к сжавшейся на краю бассейна служанке. Та неуверенно кивнула.
– Ну так ныряй! – прикрикнул на нее Яльцын. – Чего ждешь? Ищи кольцо госпожи, а не найдешь – ох, как пожалеешь!
Напугал девчонку так, что она прыгнула в бассейн как была – и в одежде, и в чадре. Ушла на дно, через несколько мгновений вынырнула, вся облепленная мокрой тканью.
– Буду искать, госпожа, – пролепетала она, неловко загребая руками, чтобы удержаться на поверхности. – Прости меня ради Аллаха. Там темно и ничего не видно, но я непременно найду!
И она снова ушла под воду.
Айше кивнула, уселась на скамью у бассейна с явным намерением дождаться, пока девчонка добудет кольцо. На этот раз та пробыла под водой чуть дольше, но опять вынырнула с пустыми руками.
– Если я не нужна… – поклонилась служанка Адак-ханум, – мне нужно быть в покоях, когда проснется госпожа. Ее нельзя будить, но я не могу надолго отлучаться.
Черный евнух кивнул. Девчонка нырнула еще три раза. Айше сидела, мрачно уставившись на воду.
Яльцын мялся – у него явно были какие-то дела. Абдулла-Хамид и сам собирался спокойно выпить кофе со сладостями, расслабленно посидеть во внутреннем дворике, подставив лицо теплому осеннему солнышку. Но тут Яльцын прибежал с необычной просьбой госпожи Айше – купание в бассейне, в середине-то октября! Настолько необычной, что беспокойство кольнуло смотрителя гарема, глубоко в душе зазвенел колокольчик тревоги.
Но вот она – Айше, сидит, расстроенная, в воду лезть уже не собирается, нервно постукивает сафьяновым башмачком по каменной плите. Не знает, что с собой делать, бедняжка. Уж скорее бы решилась ее судьба – так или иначе. Ожидание хуже всего.
Абдулла-Хамид вздохнул. Оставленный во внутреннем дворике серебряный поднос с кофе и свежей медовой пахлавой манил его сильнее с каждой минутой. Он огляделся. На стенах были стражники, через двор сновали служанки, евнухи, жизнь дворца шла своим чередом. Девчонка снова вынырнула, плачущим, усталым голосом сообщила, что вот-вот, кажется, найдет кольцо. Все было спокойно, колокольчик тревоги умолк, а вот времени было жалко.
Черный евнух поклонился Айше, сказал, чтобы его позвали, если ситуация с кольцом не разрешится, и удалился к себе – спокойный и величественный. Яльцын поспешил за ним.
Джанбал вынырнула, увидела, что все разошлись, и ухватилась за край бассейна, чтобы отдышаться. Она начинала уставать – усилие было непривычным, под водой работать кинжалом в креплениях решетки оказалось по-настоящему тяжело.