– Айше, госпожа, – наконец услышала Михримах ответ.
– Хорошее имя – Айше. Мою дочь зовут точно так же.
Девушка вздрогнула.
«Она не из простых», – подумала Михримах, внимательно, хотя и исподтишка наблюдая за незваной гостьей. Манеры, жесты – все выдавало в незнакомке воспитание, приличествующее девушке из благородной семьи. Что она делает здесь, одна, в платье простой служанки?
Шпионит? Встречается с красивым стражником? Замышляет что-нибудь нечестивое?
– Заходи. Это мои личные покои. Евнухи тебя здесь не тронут. Кофе будешь?
Простые слова, простые предложения. Айше – если, конечно, ее зовут именно так – слишком напряжена. В таком состоянии люди часто делают непоправимые глупости.
Как Орыся когда-то…
На миг сердце кольнула нелепая зависть – если сестра жива, то, возможно, тот ясноглазый шляхтич сейчас рядом с ней… Кольнуло и отпустило. Даже если шляхтич рядом с Орысей, страшно подумать, через какие испытания они прошли. Сбереглась ли в этих испытаниях любовь? Или, может, Орыся не раз и не два пожалела, что не согласилась на предложение матери стать женой провинциального бея?
У каждого свой путь. Аллах был милостив к Михримах-султан.
– Так будешь кофе, Айше? Я бы выпила. С какими-нибудь сластями. Ты любишь сласти?
Чуть помедлив, девушка кивнула и пробормотала слова благодарности. Плечи ее слегка расслабились.
Вот и славно.
Михримах благостно улыбнулась. Предстоял непростой разговор, но дело того стоило.
* * *
Айше во все глаза смотрела на улыбчивую хозяйку покоев. Кто она? Почему не боится гнева Михримах и командует здешней прислугой?
Нехорошая мысль билась на задворках сознания, очень плохая мысль, которую Айше старательно от себя гнала. Не может быть такого, совсем-совсем не может быть…
Принесли кофе. Разлив ароматный напиток по чашкам, женщина все с той же приветливой улыбкой сказала:
– Попробуй, это вкусно.
Некоторое время обе молчали, смакуя кофе, – он действительно оказался на диво хорош. Отдали должное и сластям. Нехорошо говорить во время еды, это противно традициям. Вот и смотрели друг на друга, думая о своем.
Наконец женщина произнесла:
– Клянусь Аллахом и здоровьем моих собственных детей, что ты уйдешь отсюда живой и невредимой. Но прошу – ответь на несколько моих вопросов. Или давай сыграем: сначала я задаю свой вопрос, затем ты – свой. Каждая имеет право не отвечать, но если все-таки отвечаешь, то говоришь чистую правду. Согласна?
Поразмыслив, Айше кивнула. Она в полной власти этой странной женщины, и если Аллах сделал так, что хозяйка здешних покоев настроена дружелюбно, то ей, Айше, следует приложить все старания к тому, чтобы так все обстояло и далее. И… на вопросы ведь можно отвечать по-разному, верно?