Можно говорить чистую правду, но только собеседнику дождаться пользы с той правды – как на ослином хвосте персики вырастить.
– Я с радостью отвечу на твои вопросы, госпожа, и надеюсь, что ты не сочтешь нескромными мои.
– Не сочту. – Женщина на миг задумалась, а потом заговорила, тщательно подбирая слова: – Как ты уже поняла, я – не твоя знакомая Эдже-ханум. Но когда-то Эдже-ханум была и моей… в общем, мы были близки, как только могут быть близкими родные души. Долгое время я считала ее погибшей, и теперь душа моя радуется, услыхав о ней хоть какую-то весть. Когда ты видела ее последний раз?
– Несколько лун назад, и она была жива и полна сил. – Такие вещи Айше не считала нужным скрывать. Если сидящая перед ней женщина не врет, то новость ее обрадует, а если она каким-то образом желает навредить Эдже-ханум, то известие о благополучии врага вызовет разлитие желчи и пошатнет уверенность в себе, что тоже неплохо.
Женщина удовлетворенно кивнула.
– Хорошо. Твой черед спрашивать.
Айше хотела спросить об имени загадочной незнакомки, но… словно печать легла на уста девушки. Тяжелая печать, так что не только вымолвить слово, но даже вздохнуть было неимоверно трудно. Поэтому Айше задала другой вопрос:
– Если ты, госпожа, была так близка с Эдже-ханум, то что же вас разлучило?
– Судьба, – последовал немедленный ответ. – Кисмет. Судьба и люди, которым не хотелось, чтобы Эдже – тогда ее звали иначе, конечно, – нашла свое счастье. А я струсила и не помогла ей.
– А ты могла?..
– Это уже следующий вопрос, дитя. Впрочем, ответа на него я все равно не знаю. Поверь, я долго думала над твоим вопросом, задавая его сама себе. Сколько детей у Эдже?
И странная игра в вопросы и ответы продолжилась. Сколько она длилась, Айше представляла слабо. Отказаться от ответа выпало лишь раз – когда загадочная женщина спросила, где именно живет Эдже-ханум. Сама же хозяйка покоев уклонялась от вопросов Айше гораздо чаще. Нет, она отвечала всегда, но играть в замечательную игру «скажи всю правду и не скажи ничего» умела куда лучше самой Айше.
Все это время Айше беспокоила одна-единственная мысль: где сейчас Бал? Удалось ли ей незаметно уйти, когда началась суматоха? Увы, узнать это пока возможности не было. Оставалось лишь послушно спрашивать и отвечать, вдыхая пряный запах благовоний из курильницы и улыбаясь деревянной улыбкой, чтобы не показаться невежливой.
Была принесена и выпита еще одна джезва кофе. И лишь тогда загадочная незнакомка, похожая на Эдже-ханум, как одна кофейная капля на другую, встала и повелительно кивнула: