Месяцев стал делать необходимые звонки: своему помощнику Сергею, чтобы начинать оформление во Францию, дирижеру, чтобы согласовать время репетиций.
Привычная жизнь постепенно втягивала, и это было как возвращение на родину. Месяцев – человек действия. И отсутствие действия угнетало, как ностальгия. Ностальгия по себе.
Больница оказалась чистая. Полы вымыты с хлоркой, правда, линолеум кое-где оборван и мебель пора на помойку. Если присмотреться, бедность сквозила во всем, но это если присмотреться. Больные совершенно не походили на психов. Нормальные люди. Было вообще невозможно отделить больных от посетителей.
Месяцев успокоился. Он опасался, что попадет в заведение типа палаты номер шесть, где ходят Наполеоны и Навуходоносоры, а грубый санитар бьет их кулаком в ухо.
Алик вышел к ним в холл в спортивном костюме «Пума». Он был в замечательном настроении – легкий, расслабленный. Единственно – сильно расширены зрачки. От этого глаза казались черными.
– Ты устаешь? – спросил Месяцев.
– От чего? – весело удивился Алик.
– Тебя лечат? – догадался Месяцев.
– Чем-то лечат, – рассеянно сказал Алик, оборачиваясь на дверь. Он кого-то ждал.
– Зачем же лечить здорового человека? – забеспокоилась жена. – Надо поговорить с врачом.
В холл вошел Андрей, друг Алика.
Какое-то время все сидели молча, и Месяцев видел, что Алик тяготится присутствием родителей. С ровесниками ему интереснее.
– Ладно. – Месяцев поднялся. – Мы пойдем. Надо еще с врачом поговорить…
Врача не оказалось на месте. А медсестра сидела на посту и работала. Что-то писала.
– Можно вас спросить? – деликатно отвлек ее Месяцев.
Медсестра подняла голову, холодно посмотрела.
– Вы не знаете, почему Алика перевели в общую палату?
– Ему принесли недозволенное. Он нуждается в контроле.
– Что вы имеете в виду? – удивился Месяцев.
– Спиртное. Наркотики.
– Вы что, с ума сошли? – вмешалась жена.
– Я? Нет. – Медсестра снова склонилась над своей работой.
Месяцев с женой вышли в коридор.
– Глупости, – возмутилась жена. – Они все выдумывают.
– Неизвестно, – мрачно предположил Месяцев.
– Что ты такое говоришь? – строго упрекнула жена.
– То, что слышишь. Ты и твоя мамаша сделали из него монстра.
Спустились в гардероб. В гардеробе продавали жетоны. При виде жетонов у Месяцева что-то защемило, затосковало в середине.
Он вдруг сообразил, что не взял домашний телефон Елены Геннадьевны. И свой не оставил. И значит, потерял ее навсегда. Фамилии ее он не знает. Места работы у нее нет. Остается надеяться, что она сама его найдет. Но это маловероятно.
– Надо терпеть, – сказала жена.