* * *
«Вот и опять каждый из нас один на один с бескрайним морем, — размышлял Виндибур, стоя за штурвалом. — А иначе не бывает. Морская стихия никогда не отпускает тебя для других. Она в одиночку забирает твои мысли и сердце, заставляя думать о таком, о чем маленькому сухопутному существу порой и помыслить страшно. Но море нам не враг — нет, хотя порою жестоко и коварно. Такой уж у него характер. Жизненная сила, которой море питает все земное, неистребима, как и вера крошечного невысоклика в благополучный исход происходящего».
Олли мог бы еще долго «говорить» с лижущими ватерлинию волнами, но его отвлек Болто.
— Как самочувствие чародея? Говорят, ты вчера вечером сильно кашлял. Простыл что ли?
Олли действительно вчера вечером не здоровилось. Холодный ветер прохватил невысоклика, и Тина отпаивала друга чаем с травами.
— Да нет, мне уже получше, — отмахнулся Виндибур, поправляя подаренный Тиной шарф. — Только горло немного болит.
— Ну ладно, — Хрюкл озабоченно посмотрел на солнце. — Обед скоро, пойду «стряпать».
«Молодец», — хотел похвалить Олли. В последнее время ему особенно нравилась обстоятельность, с которой Болто подходил к каждому делу. Хотя долго тот не раздумывал, но работа при этом спорилась.
Но вместо этого Виндибур попросил передать Нури, чтобы тот приспустил паруса. Ветер начинал нагонять волну.
Гном и его Сапфира здорово справлялись с морской работой, даже в отсутствии остальных. Уроки, преподанные старым Брю, не прошли даром. Конечно, Олли, прибегая к волшебству, мог и один заставить двигаться корабельные снасти, но предпочитал производить это естественным образом.
Сам Нури без колебаний покинул Эль-Бурегас, с полным безразличием отнесясь к своему высокому положению на архипелаге. Карьера воеводы его совсем не волновала. Он желал только быть с друзьями и хотел вернуться домой. А дом у любого гнома — там, где его сородичи.
Когда не было работы (а на корабле, сами понимаете, это случается редко), Нури обычно болтал с Фирой. Он учил ее тому, что знал сам и тому, чему научился от Олли. Гном не очень-то жаловал всякие волшебные штуки, но все-таки обучил обезьянку паре фокусов. Сапфира доставала из воздуха изумруды и кексы. «Первые, чтобы при случае поражать подземный народ, а вторые для удовольствия маленького народца, — смеялся Нори. — Потому что невысоклики мне теперь вроде как родня».
Налетевший ветер, разыгравшись, хлопал парусами и постанывал, путаясь в оснастке. Шустрый и беспардонный как малец-беспризорник, он, постепенно набираясь наглости, крепчал, переходя в шквал.