– Ваше имя? Надо записать, таков порядок. – Я достала журнал, щелкнула ручкой.
– Рафаэль, – сообщил он и улыбнулся.
Улыбка вышла милой и естественной, она очень шла ему, улыбающийся, он стал похож на десятилетнего мальчика, тонкого и загадочного.
– Вам идет ваше имя, вы и впрямь похожи на Рафаэля. – Я тоже улыбнулась, все еще надеясь, что все само собой рассосется. Но ничего не рассосалось.
– Вообще-то, меня зовут иначе. – Он снова подарил мне свою мягкую улыбку. – Но мое имя не имеет отношения к делу.
И снова холодок пробежал по моему телу. Имя для него ничего не значит. Меня кавалер ждет, а я тут с чужой душой в потемки играю. Лучше помолчу. Может, он быстрее выговорится.
– Я ее убил. Вот. – Он посмотрел на меня честными глазами. И больше не улыбался.
– Идемте к дежурному, там напишите заявление. – Металл в моем голосе исчез, я старалась говорить как можно мягче.
– Не надо к дежурному. Он мне не поверит. – Рафаэль испуганно всплеснул руками. – Я уже был там.
Он кивнул в сторону дежурной части. Час от часу не легче. Дежурный его послал, а Рафаэль, не долго думая, притащился в мою каморку.
За окном становилось все светлее. Белая ночь отвоевывала свое право на жизнь. С улицы доносились приглушенные крики, слышался лязг трамвайных рельсов, где-то на Рыбацкой плакал ребенок.
Я выключила настольную лампу, но ощущение безысходности не прошло. Мы молча сидели по разные стороны стола. Он смотрел на меня, а я старательно делала вид, что сочувствую одинокой тоскующей душе. Но я не верила ему. Врет он. Никого он не убивал. ТАКИЕ НЕ УБИВАЮТ. Такие могут сидеть и молча смотреть, не в силах встать и уйти. У него нет воли. Нет самолюбия. Форма души у него аморфная. Лишь бы время у людей отнять. Его самого убить мало за то, что он чужое время ворует.
– Как вы ее убили? Каким образом? Где труп? – начала я расспрашивать, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Не знаю…
Он явно растерялся от моего вопроса. И затих, сгорбился, стал меньше ростом.
– Ну вот что, сейчас я запишу ваше имя, раз уж вы пришли ко мне, а завтра приходите, поговорим. – Я решительно ткнула ручкой в страницу журнала.
Он покорно кивнул, словно извинялся за свое бестолковое поведение.
– Дима. Дмитрий Шулькин, – спохватился он, предупреждая мой следующий вопрос.
Я не выдержала, возвела глаза наверх, взывая к Господу, заодно покрутила головой от отчаяния.
– Несерьезная у вас фамилия, нет, чтобы Шулин, или там Щукин, а то Шулькин, надо же… – Я уже строчила ручкой, пытаясь скорее закончить с неприятным делом.
– Мне нравится моя фамилия, – Рафаэль сделал мне замечание, но в вежливой форме. Я поморщилась.