Чтоб сан и место сыну передать,
Возьми мой бич и царскую корону
И в колесницу сядь вместо меня,
Чтоб, увенчав тебя, я принял смерть.
Друзья, ко мне! Последний переход!
Они помогают Тамерлану сойти с колесницы.
Теридам
Печальный переход! Он нас страшит
Сильнее, чем погибель наших душ!
Тамерлан
Взойди, Амир. Величие отца,
Я знаю, сыну по плечу придется.
Амир
В груди окаменевшей совмещу ли
Дыханье жизни с бременем души,
Которое не разрешилось скорбью?
Все существо мое еще разбито
И слушается лишь веленья сердца;
Величье это тяжко для него.
Отец мой, коль бесчувственная смерть
Останется глухой к моим молитвам,
Коль небеса, исполненные злобой,
Отрады не дадут моей душе
Как мне ступить, как ногу мне поднять
Наперекор глубоким чувствам сердца,
Когда оно мне умереть велит
И не желает царского престола?
Тамерлан
Не ставь любовь превыше чести, сын,
И пусть она твой взор не ослепляет:
Ты должен неизбежное принять.
Садись, мой сын, и, вожжи натянув,
Стяни стальной уздою глотки кляч!
Теридам
Царевич, слушайся отцовской воли
И не перечь решению судьбы.
Амир
Свидетель небо, я с разбитым сердцем
(поднимается на колесницу)
С проклятьем на устах всхожу сюда:
Пока отец мой жив, я всей душой
Делю его страдания и муки.
На Амира надевают венец.
Тамерлан
Сюда несите Зенократы гроб,
Поставьте рядом с этим скорбным троном:
Я вместе с нею в землю лечь хочу.
Узумхазан
О государь, ужель тебе не легче?
Сердца друзей в слезах кровавых тонут!
Иль нет надежды на выздоровленье?
Тамерлан
О нет, Хазан. Властитель всей земли,
Урод безглавый, что меня терзает,
Не хочет ваших слез; при виде их
Усиливает он свою жестокость.
Техелл
Так пусть какой-нибудь восстанет бог
Всей силой против тирании смерти,
Чтоб на себе чудовище узнало,
Что значит лютой ненависти власть.
Приносят гроб с телом Зенократы.
Тамерлан
В последний раз вы радуетесь, очи!
Моя душа, будь зрячей; как они,
Сквозь гроб и золотую ткань проникни,
Блаженством бесконечным насладись!
Ты царь, мой сын. Бичуй рабов впряженных,
Правь колесницей так, как правил я;
Знай, драгоценна эта колесница,
Как та, которой правил сын Климены,
Когда обжег он щеки Артемиде,
И в Этну превратилась вся земля.
Не забывай о Фаэтоне; мудро
Ты должен править страшной колесницей.
Ведь если мысль твоя не будет ясной
И неуклонной, словно Феба луч,
Свирепые, заносчивые кони
Используют малейшую случайность,
Чтоб выбросить тебя, как Ипполита,
На кручи, что острей каспийских скал,
Да, колесницей может управлять
Возничий только моего закала;
Другого не потерпят небеса.