— Всего лишь час! — воскликнул Кэррингтон. — Немцы непременно прилетят.
Клянусь Богом, сэр, — прибавил он в раздумье, — нас намерены доконать окончательно. Нас еще никогда раньше не бомбили и не торпедировали в ночное время. Нас еще никогда не преследовал «Тирпиц». Нас еще никогда...
— «Тирпиц»! — прервал его Тэрнер. — Где он, этот «Тирпиц», будь он проклят? Ему давно бы пора догнать нас. Понимаю, сейчас темно, и мы изменили курс, — прибавил он, заметив, что Кэррингтон намерен возразить. — Но боевое охранение из быстроходных эсминцев давно бы успело нас обнаружить...
Престон! — воскликнул он, обращаясь к старшине-сигнальщику. — Глядеть веселей! Нам семафорят вон с того транспорта.
— Виноват, сэр. — Сигнальщик, едва стоявший на ногах от усталости, подняв фонарь, отстучал «квитанцию».
На «купце» снова сердито замигал огонь.
— «Поперечный излом фундамента машины, — читал Престон. — Повреждение серьезное. Вынужден сбавить ход».
— Подтвердить светограмму, — сухо произнес Тэрнер. — Что это за транспорт, Престон?
— «Огайо Фрейтер», сэр.
— Тот, что напоролся на торпеду пару дней назад?
— Он самый, сэр.
— Передайте: «Следует сохранять скорость и место в ордере». — Тэрнер выбранился. — Нашли время для поломки машины... Штурман, когда рандеву с эскадрой?
— Ровно через шесть часов, сэр.
— Шесть часов... — Тэрнер сжал зубы. — Через каких-то шесть часов, возможно, рандеву и состоится, — прибавил он с горечью.
— Возможно? — переспросил Кэррингтон.
— Да, возможно, — повторил Тэрнер. — Все зависит от погоды. Командующий не станет рисковать крупными кораблями в такой близости от побережья, не имея возможности поднять в воздух авиацию прикрытия. Вот, кстати, и ответ, почему до сих пор не появился «Тирпиц». Какая-то подводная лодка радировала ему, что наши авианосцы идут на юг. Он будет ждать улучшения погоды... Что теперь пишет транспорт, Престон?
Немного помигав, сигнальный фонарь на «Огайо Фрейтере» угас.
— «Необходимо снизить скорость, — читал сигнальщик, — Имею серьезные повреждения. Сбавляю ход. Сбавляю ход».
— Он и в самом деле сбавляет ход, — невозмутимо заметил Кэррингтон.
Взглянув на старшего офицера, на его сосредоточенное лицо и потемневшие глаза, капитан-лейтенант понял, что им обоим в голову пришла одна и та же мысль. — Его песенка спета, сэр. Если только...
— Что «если только»? — взорвался Тэрнер. — Если только мы не оставим ему охранение? А кого мы ему оставим, каплей? «Викинг», единственный боеспособный корабль? — Он медленно покачал головой. — Печься о благе большинства — вот в чем наша обязанность. Они это поймут. Престон, напишите: