Скрип открываемой двери заставил его встрепенуться и открыть глаза: повернув голову, он увидел Джима Солтера, стоявшего посреди комнаты. С тревогою всматривался он в лицо хозяина.
Милорд ответил ему суровым взглядом, и Джим приготовился к взбучке. Эта готовность, так явно отразившаяся на его лице, заставила сердце милорда растаять, и он улыбнулся.
— Я жутко рад видеть тебя, Джим, — сказал он.
— Вы… Этого просто быть не может, сэр! Ведь я… оставил ваши пистолеты незаряженными.
— Знаю… Весьма беспечно с твоей стороны, однако на твоем месте я, возможно, поступил бы так же.
Джим приблизился к кровати.
— Так вы прощаете меня, сэр?
— Ну конечно! Я в любом случае не стал бы стрелять в своего лучшего друга.
— Нет, сэр. Но от этого вам не легче.
— Да уж. И тогда я здорово рассердился… О, черт бы тебя побрал, Джим, ну не гляди на меня так! Я ведь еще не умер!
— Если… если б вы умерли, сэр, я оказался бы виноват…
— Вздор! Ведь у меня была шпага, разве не так? И ради Бога, не надо больше об этом. Вещи привез?
— Да, сэр. Этого больше не повторится, сэр.
— Конечно, нет. Как Дженни?
— Отлично, сэр. Так вы и дальше будете доверять мне свои пистолеты, сэр?
Карстерс застонал.
— Ну сколько можно? Это была случайность и я все давно позабыл. Вот тебе моя рука! — с этим словами он взял Джима за руку, и инцидент был исчерпан.
— А ты избавился от того чудовищного жилета, который пытался заставить меня надеть?
— Подарил его хозяину гостиницы, сэр.
— Следовало бы сжечь. Но возможно, он ему понравился?
— Очень понравился, сэр. Может, поспите теперь маленько?
— Если бы у тебя жгло плечо, как огнем, ты не стал бы задавать такие идиотские вопросы, — проворчал Джек.
— Простите, сэр. Что я могу для вас сделать?
— Сменить повязку, если хочешь. Эта такая неудобная, так и жжет.
Солтер без долгих слов принялся за дело и был так заботлив и осторожен, так старался не разбередить страшную рану, а на лице его отражались такое сочувствие и тревога, что Карстерс подавлял желание выругаться всякий раз, когда слуга задевал какое-нибудь особенно чувствительное место, и в конце вознаградил его улыбкой и удовлетворенным вздохом.
— Вот так гораздо лучше, — пробормотал он. — Ловкие у тебя руки, Джими.
Слуга так и покраснел от удовольствия, однако не ответил ни слова. Подошел к окну и задернул шторы.