Тот поднял на меня совершенно несчастные и больные глаза. Как будто на меня смотрела избитая собака.
— Здравствуйте, мисс Адамс, — ответил он мне тихо. Даже возмущения в голосе не было слышно. — Поиздеваться приехали?
Вся поза, выражение лица выглядели так, что с Кан Му Ёна можно было икону писать. Именно так великомученики и должны выглядеть. И во взгляде такое всепрощение, что даже стыдно становилось. За себя. За друзей. За грехи мира в целом.
— Да куда уж больше-то… — растерянно пробормотала я и закусила губу от смущения.
Обнять и плакать… Иначе про Кан Му Ёна в тот момент сказать было нельзя.
— Кто это так… похудожествовал? — с тайной надеждой на лучшее спросила я мужчину.
Ну мало ли, сбежал из больницы, дошел до ближайшего бара, там подрался с местными… Мне очень хотелось верить именно в эту версию.
Кан Му Ён взглянул на меня так выразительно, что вопросы отпали сами собой. И всякая надежда пропала. Ну чем эти идиоты думали?.. Гражданин иностранного государства… В полудохлом состоянии… А если в итоге их самих посадят?
Эта же жертва обстоятельств даже не пробовала возмущаться. Вообще. То ли сил уже не осталось, то ли «папочка» начал подозревать, что все равно сопротивление не поможет.
— Мисс Адамс, скажите, у вас много друзей? — вдруг спросил самый неудачливый человек во всей Корё.
Я слегка растерялась и честно ответила:
— Да нет, не особо.
— Они уже все успели со мной… познакомиться?
— Э… Кажется, да. Те, что живут в Айнваре, — точно да.
Кан с облегчением выдохнул и прикрыл глаза.
— Тогда, может быть, еще и выживу, — изрек он и откинулся на стену, очень достоверно изображая свежий труп. Настолько достоверно, что меня так и тянуло «скорую» вызвать. Или сразу уж труповозку…
— Дэниэлс!!!.. тебя… и…!!! — в голос заорала я.
Стекла в очередной раз жалобно зазвенели.
Шпана в обезьяннике завороженно замерла, почувствовав во мне свою.
Детство в бедном районе на окраине города ни для кого не проходит бесследно.
— Мисс Адамс, не стоит нарушать общественный порядок… — взмолился инспектор Райс, косясь на Кана. — Понимаете, это наказуемо…
Я посмотрела на него в упор, подпустила в голос трагизма и продекламировала:
— И вы мне угрожаете? Мне? Слабой, беззащитной женщине? А ваши подчиненные сажают за решетку невиновного человека?
Ну если честно, то этот поступок был совершен скорее по дружескому побуждению, и о чести мундира мои товарищи в тот момент вряд ли вспоминали. Но какая разница?
— Вы за что мистера Кана здесь заперли?
— Это кто? — совсем уж растерялся несчастный полицейский, настороженно глядя, как я приближаюсь к нему шаг за шагом.