— Этого вполне достаточно.
— Неужели вы не можете сказать прямо? — взорвался капитан. — У Конрада действительно улики? — Вы… не вы?
Маурер прервал Мак Кена, взяв его под руку и ведя к двери.
— У него не будет доказательств, — сказал он мягко. — Я обещаю вам это.
Он открыл дверь и подтолкнул Мак Кена к выходу.
— Спокойной ночи, капитан, и благодарю за сотрудничество. Мы будем ждать от вас вестей.
Все время, пока Мак Кен ехал по узкой дорожке от клуба, он чувствовал себя, как в загоне, и ругался про себя до самой набережной.
Голович вошел в комнату, закрыл за собой дверь и медленно подошел к сидящему Мауреру. Долгое время они молчали, не глядя друг на друга. Маурер задумчиво продолжал курить сигару. Головин ждал, заложив руки за спину и поджав губы.
— Мне не следовало брать Паретти, — вдруг сказал Маурер. — Это была ошибка. Но я всегда думал, что он лучший из моих ребят. Представить только, оставить план у себя, где его и нашли.
Головин закрыл глаза, затем открыл и глубоко вздохнул.
— Вы, надо понимать, убили эту женщину сами? — спросил он отрывисто.
Маурер поднял голову. Его густые брови поползли вверх.
— Это доставило мне громадное наслаждение. Я предупреждал ее. Я говорил, ей, чтобы она держалась подальше от Джордана. Она обещала, но предпочитала встречаться с этой грязной тварью.
— Какого черта тебе надо было делать это самому? — свирепо спросил Головин. — Разве ты не понимаешь, что Форест только этого и ждал? Сколько лет ты был чистым, не давал ему ни малейшего повода. Ты понимаешь, что он не упустит этой возможности? Если ты хотел избавиться от нее, то почему не поручил Луи?
Маурер улыбнулся.
— Это было моим личным делом, Эйб, — ответил он нетерпеливо. — Я получил удовлетворение. Видел бы ты ее лицо, когда она увидела меня! Она поняла, что ее ждет. Она видная самоуверенная женщина, но мужеством она не обладала. Посмотрел бы ты на нее! Видел бы ты ее глаза! — Он снова улыбнулся, и от вида этой улыбки по спине Головина пробежала дрожь. — Ты бы послушал, как она вопила! Это было мое личное дело, и я не мог его никому перепоручить ни за что на свете.
Головин потер лицо руками.
— Так можно провалить организацию, Джек, — сказал он беспокойно. — Синдикату это не понравится.
— Синдикат! — воскликнул Маурер. Голос у него внезапно стал злым. — Надоел мне этот синдикат! Они не должны указывать, что мне делать!
Головин отвернулся, подошел к креслу и сел. Он не хотел дать возможность Мауреру увидеть, как он шокирован и напуган.
— Если эта Колеман видела тебя…
— Не беспокойся, — спокойно прервал его Маурер, — о ней позаботятся. А без нее Форест ничего не состряпает. Он может начать, но ничего не достигнет. Сможешь ли ты замять дело, если она выйдет из игры?