Где еще можно безнаказанно убивать, грабить, совершать диверсии да еще получать за это награды и заработать репутацию героя?
Может быть, именно это и влечет сюда жестких, необузданных людей, которые не находят себя в мирной жизни. Толкотня в общественном транспорте, походы с авоськой по магазинам, разговоры о политике и футболе — разве это достойно настоящего мужчины?
Бой, засады, трофеи, кровь — вот это жизнь! Побеждает сильнейший — прописная истина.
И не ради идеи идет на войну такой человек — погибать за какие-то абстрактные понятия для него просто глупо.
А вот деньги — далеко не. абстракция; их можно пощупать и поменять на все, что хочешь. Лишь бы их количество было соизмеримо с желаниями.
Ради денег стекаются к многочисленным «горячим точкам» планеты профессионалы, говорящие на разных языках, но движимые одной страстью.
Дмитрий Валерьевич Емельянов был коренным москвичом, мало чем отличавшимся от большинства сверстников, и скажи ему несколько лет назад, что он окажется в Балканских горах с автоматом Калашникова в руках, — он бы наверняка принял это за шутку…
Родился Емельянов в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году в Черемушках, в ничем не примечательной семье. Отец — простой инженер, мать — учительница. Комсомольский активист, спортсмен, общественник, он в восемнадцать лет, как и положено любому советскому человеку, пошел в армию.
Во время смотрин в военкомате на него сразу обратил внимание капитан с парашютами в голубых петлицах.
— Сколько раз подтягиваешься? — спросил он, окинув взглядом накачанную фигуру Емельянова.
— Тридцать, не напрягаясь. А что?
— Каким спортом занимался на гражданке? — не отвечая на вопрос, вновь спросил капитан.
— Самбо.
— Хочешь в десант?
— Хочу! — не задумываясь, ответил Емельянов.
Через полтора месяца он с гордостью надел голубой берет.
Высокий, широкоплечий, голубоглазый, «отличник боевой и политической подготовки» он сразу завоевал авторитет у товарищей. Через год стал ефрейтором. Его. уважали за спокойный нрав и крепкие кулаки. Когда еще в начале службы один из «дедов» хотел заставить постирать свои портянки, Емельянов быстренько объяснил, что «дед» не прав, да так, что после этого Диму стали бояться даже старослужащие.
В совершенстве владея и всеми приемами рукопашного боя, он, не церемонясь, расправлялся с любым, встававшим у него на пути.
На дембель провожала его вся часть.
— Может быть, останешься? Дадим направление, через полгода будешь прапорщиком, — .уговаривал его командир роты.
— Да нет, достаточно — навоевался! — отвечал сержант Емельянов, которому уже рисовались радужные картины мирной жизни; почти у всех, уходящих на дембель, они непременно радужные.