— Сегодня? — Нат явно не был настроен на поездку.
— В принципе, — разрешил Райдо, которого, кажется, больше интересовало отродье, чем обед. — Выпишем всего… если, конечно, у мамаши твоей хватит ума переселиться… а если не хватит, то пускай она себе остается на чердаке, может, для альвы это вообще нормально?
Ийлэ ничего не ответила.
Она уставилась в тарелку, пустую, белую… старый сервиз, который мама отправила на чердак. В нем не хватало пары соусников и большое блюдо для торта дало трещину.
…столовое серебро чужое.
…скатерти нет…
…вазы пустые… опять же из тех, которым самое место в старых сундуках.
— Ты ешь, — сказал Райдо, баюкая отродье. — Кстати, как тебе Ингерхильд?
— Ужасно, — Нат подвинул к себе пустую тарелку и, взяв нож, принялся чертить узоры. Звук выходил мерзким, нервирующим.
— Я не тебя спрашивал. И веди себя прилично.
— Или что?
Вести себя прилично в присутствии альвы Нат явно не собирался. Ийлэ его раздражала. Даже не так, он ее ненавидел, наверное, почти также, как сама она ненавидела псов. И эта взаимная ненависть странным образом сближала.
Взяв нож, столовый, из мягкого металла и с лезвием закругленным, Ийлэ провела им по белоснежной фарфоровой поверхности.
— О нет! Еще и ты! Как дети малые… кстати, Ингерхильд звали мою прабабку. Очень достойной женщиной была… говорят, матушка на нее похожа… хотя пожалуй, действительно неудачный выбор, да…
Он погладил отродье пальцем по макушке.
В его руках она молчала.
И щурилась.
Улыбалась беззубою широкой улыбкой.
— Дайна! — от крика пса Ийлэ вжалась в спинку стула. — Дайна, хрысь тебя задери! Долго ждать?
Она вплыла с серебряным подносом из тех, что остались от бабушки… мама никогда их не использовала, хранила как память и…
Дайна остановилась.
— А… она что здесь делает?
— Обедает, — ответил Райдо. — Собирается отобедать, если, конечно, нас сегодня вообще обедом порадуют… так как, Дайна? Порадуют?
— Она… за столом…
Райдо обернулся, убедившись, что Ийлэ именно за столом, а не под ним, и пожал плечами.
— Но… — Дайна осеклась.
И губы поджала, проглатывая недовольство этим своим по-жабьи широким ртом.
Мамина любимая супница.
И серебряный черпак с ониксовой ручкой… его мама выиграла в лотерею на ежегодной благотворительной ярмарке и странным образом этим выигрышем гордилась премного. Быть может, потому что черпак этот желала получить найо Мэйто, с которой у мамы имелись некоторые разногласия…
…нет больше мамы.
А черпак вот остался.
И Дайна по-прежнему ловко орудует им, суп разливая.
Она молчит, но в молчании этом Ийлэ видится угроза. Она сидит смирно, боясь пошевелиться, движением спровоцировать Дайну, и дышать почти прекращает.