– Есть выбор, который каждый из нас делает сам. Выбор Родины, чести, веры, судьбы. Ты можешь хоть сейчас отказаться от всего, это твоё право. Никто не отнимет у тебя свободу выбора. Что бы ты не решил, я всегда буду с тобой, мой мальчик…
Я пришёл в себя от ледяной воды, водопадом ударившей мне в лицо. Чей-то голос удовлетворённо отметил, что я живой. Собственно, этот факт даже у меня вызывал естественное недоверие, но, возможно, говорящий знал больше.
Я отфыркался и отчихался, с трудом разлепляя глаза. Каждое движение отдавалось болью, руки онемели, связанные в локтях и запястьях. Кто-то очень постарался, чтобы я был безобиднее жертвенного ягнёнка на ритуальном заклании. Некто, кого я не мог разглядеть в полумраке, наклонился к самому моему лицу, тихо прошептав:
– Шо, хлопче, боивси? Ха?!
Я изо всех сил ударил лбом вперёд, как это делают шотландцы, и, кажется, попал. Раздался явственный хруст костей, а в моё горло упёрлась отточенная сталь.
– От щеня… Забив бы!
– Wir brauchen ihn lebend![2] – неожиданно прозвучало откуда-то со стороны.
Я злорадно выдохнул, понимая, что прямо сейчас меня не убьют. А там посмотрим.
Некто медленно, со значением, убрал нож (или что там у него было) от моего кадыка.
– Приведите его в чувство. Мы сами допросим молодого человека.
– Добро. А дивчину его мени, я перший!
– Даже пальцем её не трогайте. Она принадлежит только нам, и у нас на неё далеко идущие планы.
– Та шо там за…
Я услышал щелчок взводимого курка. Кто-то грязно выругался на незнакомом мне наречии.
– Меня предупреждали, что вы склонны к необузданной агрессии и выходу из-под контроля. Очень надеюсь, что подобное не повторится. Ибо я никогда и никого не предупреждаю дважды…
Наверное, на этом всё не закончилось; были ли какие-то действия, диалоги, выяснение отношений, честно, не знаю. По идее, должны были быть, но я отключился.
Сознание вновь заволок горячечный красный туман, и вырваться из его объятий не представлялось ни малейшей возможности. Впрочем, мне кажется, я дотянулся до голенища, извлек записную книжку отца и сунул её в солому. Не факт, что я это сделал! Хотел, но…
Возможно, если бы я хорошенько подумал на эту тему, какое-то разумное решение и нашлось бы, однако я не уверен, что сумел хорошо спрятать её. Я старался.
Никого не волновали мои планы и мои желания. В лицо мне вновь выплеснулась добрая половина Ниагарского водопада, я начал захлёбываться и опять пришёл в себя. Кто-то рывком поднял меня на ноги, привёл в вертикальное положение и куда-то потащил.
Нет, я бы и сам охотно пошёл, не люблю, когда меня волокут, словно мешок с навозом для удобрения садовых роз. Но двое китайцев, видимо, имели на мой счёт чёткие указания.