Тетя Зина сильно, с нажимом, раз-другой безуспешно провернула крючком в скважине, но вот, наконец, язычок, лязгнув, освободил дверцу.
- Угости сигареткой...
Вор тщательно вытер пальцы о полотенце, достал пачку сигарет, газовую зажигалку.
Когда тетя Зина зашлепала к очередному клиенту, вор большим пальцем вдавил язычок замка вовнутрь и заклинил его там. Теперь дверца открывалась без усилий и тихо.
Здесь, в углу, почти все номера были свободны - тазы лежали сверху цинковыми касками. Оставалось ждать...
После второго захода в парную он заметил, что две кабинки слева от него заняты. Из-под одной торчали грязные "кирзухи". Это, наверное, тот пьяненький, который пытался отобрать веник у мужика в шапочке. По виду работяга. Наверное, поддали во время обеда и рванули через забор.
Вор огляделся, прислушался, достал отмычку, шагнул к нужной дверце, натренированным движением рук проверил карманы и, спрятав засаленный бумажник к себе в куртку, вернулся в моечную. Навстречу ему попались трое парней с полной сеткой пива. Они устроились в том же углу, основательно и надолго.
Успел...
Вор намылил голову, окатился водой, не торопясь, вразвалку пошел одеваться.
Тетя Зина открыла ему кабинку.
Парни травили анекдоты...
Через полчаса вор был дома. Он сидел в мягком кресле и потягивал через соломинку мандариновый сок. Бумажник лежал на столе. Но вор не торопился - как приятно щекотать нервы, почти как в лотерее... Бумажник казался ему то значительным и пухлым, то, наоборот, чрезвычайно гадким и тощим...
В дверь позвонили. Вор аккуратно накрыл бумажник газетой.
- Одолжите мне ваши хрустальные рюмочки, - затарахтела соседка. Представляете, у моего благоверного юбилей... А мне ваши рюмочки без ума понравились еще с того раза, помните, когда вы затащили нас...
- Какой разговор, Елизавета Михайловна!
- Да вы не беспокойтесь... Все будут целехоньки...
- А я, Елизавета Михайловна, опять в Спортлото четыре номера угадал.
- Ох, и везунчик! С вас причитается...
Вор составил рюмки на маленький расписной поднос и вручил соседке.
- Дура, - сказал он, захлопнув дверь. - Хоть бы на юбилей пригласила.
Скомкал газету, швырнул на пол и, вывернув бумажник, стал трясти его на столом.
Сотенная... Червонец... Трояк... Профсоюзная книжка... Еще червонец... Фотография губастой бабы...
Он порвал книжку и фотографию, упаковал клочки вместе с бумажником в газету, заклеил сверток изолентой и отнес на кухню в ведро. Затем достал из ящика стола папку и на схеме городских бань поставил красным карандашом плюс. В толстую тетрадь вписал сегодняшний приход. Полсотни на облигацию, а остальное можно прокутить...