— Значит, вы разбили лагерь на Северном седле? — спрашивает Дикон, раскуривая трубку и затягиваясь.
— Нет! — вскрикивает Зигль. — У нас не было лагеря на Северном седле.
— Ками Чиринг видел как минимум две палатки на том же карнизе седла, что Нортон и Мэллори использовали для четвертого лагеря, — говорит Дикон. И снова в его голосе звучит лишь удивление, а не вызов. Человек просто пытается прояснить кое-какие факты, чтобы помочь убитой горем матери узнать обстоятельства странного исчезновения сына.
— Палатки принадлежали Бромли, — отвечает Зигль. — Одна уже была изодрана сильным ветром. Тем ветром, который заставил Бромли и Майера отступить с вершины гребня на ненадежный снег склона прямо над пятым лагерем. Я кричал им по-английски и по-немецки, чтобы они не ступали на склон — что снег там ненадежен, — однако они либо не слышали меня из-за ветра, либо не послушались.
Густые брови Дикона слегка приподнимаются.
— Вы находились достаточно близко, чтобы разговаривать с ними?
— Кричать, — поясняет Зигль тоном, каким обычно разговаривают с непонятливым ребенком. — До них было метров тридцать, не меньше. Затем снег у них под ногами пришел в движение, и ревущая белая масса понеслась вниз. Они исчезли под лавиной, и мы больше их не видели.
— Вы не попытались спуститься и посмотреть — может, они живы? — В голосе Дикона нет осуждения, но Зигль вспыхивает, словно его оскорбили.
— Спуститься по склону было невозможно. Там не осталось склона. Весь снег был унесен лавиной, и у нас не оставалось сомнений, что молодой Бромли и Курт Майер погибли — погребены под тоннами снега в нескольких тысячах футов под нами. Мертвы. Kaput.
Дикон понимающе кивает, словно соглашаясь. Я вспоминаю, что он видел — и предупреждал Мэллори против попыток подняться по нему — длинный снежный склон, ведущий к Северному седлу, тот самый склон, на котором в 1922 году во время экспедиции на Эверест лавина убила семерых носильщиков Мэллори.
— В своих газетных интервью вы говорили, а теперь повторили еще раз, что ветер на грабене,[24] поднимающемся к шестому лагерю, был настолько силен, что лорд Персиваль и герр Майер были вынуждены отступить к скалам и ледяным полям Северной стены и спуститься к пятому лагерю.
— Ja, совершенно верно.
— По всей видимости, герр Зигль, вы тоже были вынуждены спуститься с гребня на склон, когда искали двоих людей. Это значит, что вы встретили их, видели их, кричали им — а они вам — уже на склоне, а не на гребне. Что объясняет лавину, которой не могло быть на самом гребне.
— Да, — подтверждает Зигль. Тон у него решительный, словно этим словом он ставит точку в нашем разговоре.