Она ни о чем не жалела.
Она жила правильно, и совесть ее была чиста.
Гестаповцы не сумели изувечить ее душу; и, если бы свершилось чудо и Эльзе позволили начать сначала, с чистого листа, она повторила бы пройденный путь.
В полночь 12 декабря чиновник в штатском вошел в камеру.
— Можете лежать, — раскрыл папку. — Послезавтра вы предстанете перед имперским военным судом. Распишитесь.
Он протянул Эльзе папку, прикрыв текст бумаги ладонью.
— Я могу получить копию обвинительного заключения? Это же мое право! Равно как и право на защитника.
— Адвоката выделит суд. Что же касается копии, то обычные нормы судопроизводства по вашему делу не будут применены.
…За шесть часов до того Редер и Фалькенберг закончили составление обвинительных заключений и в тот же вечер получили одобрение Гитлера и Геринга. Вместо одного процесса было приказано провести двенадцать. Для «защиты прав обвиняемых» выделили четырех адвокатов.
Рука не поднимается написать — «юристы», «правосудие», «защита», когда из документов и рассказов немногих уцелевших очевидцев складывается описание того, что гитлеровцы называли судебной процедурой.
Зал — почти без публики; в рядах — чины СС и СД, военные, фюреры организаций НСДАП. За столом, на помосте, — мундиры, форменные петлицы, погоны.
Обвиняемых от адвокатов отделяет пространство в пятнадцать метров.
Нет ни малейшей возможности получить совет, обратить внимание «защиты» на фальсификации, подтасовки, подлоги, совершенные следствием и судом.
К одному из обвиняемых, выдающемуся писателю Гюнтеру Вейзенборну, за минуту до начала процесса подошел Курт Валентин — юрист, выделенный СС для роли адвоката. «Я ваш официальный адвокат, я знаком с вашими документами. Вы знаете, вас могут приговорить к смерти. Мы с вами еще позднее увидимся». Через час выяснилось, что Курт Валентин не читал дела и понятия не имеет, в чем конкретно обвиняется его «подзащитный»!
Другому обвиняемому, Гримме, было объявлено, что защитник из-за недостатка времени не ознакомился с обвинительным заключением. Еще одному участнику процесса нацистский «адвокат» сообщил, что участвовать в заседании не будет, так как в это время… привык обедать.
Так осуществлялось «право на судебную защиту».
О праве же «на справедливость» не могло быть и речи. Приговоры — смертная казнь — были предрешены заранее.
21 декабря Гитлеру принесли на утверждение приговор суда.
Перед этим приговор был согласован с Кейтелем.
Поздно вечером в Шарлоттенбург, на Витцлебенштрассе, 4—10, в имперский военно-полевой суд, фельдкурьер, охраняемый автоматчиками СС, доставил пакет.