— Газетчик, я полагаю, отрабатывал свое жалованье, — произнес Алекс. — А твое имя так или иначе все равно должно было всплыть.
— Я делала все, чтобы этого не случилось, — раздраженно сказала она. — Лишь немногие знали.
Он покачал головой:
— Напрасный труд. Сегодня утром Нолан Уэйнрайт сказал мне — это его слова: «Во всей этой истории виден почерк Марго Брэкен». И Нолан стал прижимать людей. Ты ведь знаешь, он был следователем в полиции. Кто-то проговорился бы, если бы это сообщение не появилось раньше.
— Но им не надо было печатать твое имя.
— Если хочешь знать правду, — Алекс улыбнулся, — мне, пожалуй, нравится это выражение «великий банкир».
Но улыбка была фальшивой, и он чувствовал, что Марго это понимает. На самом-то деле эта заметка огорчила и расстроила его. Он и в этот вечер был расстроен, хотя ему было приятно, что Марго позвонила и сказала, что приедет.
Он спросил:
— Ты с Эдвиной сегодня говорила?
— Да, я ей звонила. Она не показалась мне расстроенной. Мы, видимо, уже привыкли друг к другу. Кроме того, ей приятно, что «Форум-Ист» снова ожил — полностью. Тебе это тоже должно быть приятно.
— Ты всегда знала, что́ я по этому поводу думаю. Но это не означает, что я оправдываю твои сомнительные методы, Брэкен.
Он произнес это резче, чем намеревался. Марго тут же отреагировала:
— В том, что делала я или мои люди, не было ничего сомнительного. А вот о твоем чертовом банке я этого сказать не могу.
Сдаваясь, он поднял руки.
— Давай не будем ссориться. Не сегодня.
— Тогда не говори так.
— Хорошо, не буду.
Вспышка их сиюминутного гнева прошла.
— Скажи, — задумчиво произнесла Марго, — когда все началось, ты хоть чуть-чуть догадывался, что я в этом замешана?
— Да. Отчасти потому, что я тебя хорошо знаю. А кроме того, ты напрочь молчала по поводу «Форум-Ист», когда я ожидал, что ты растерзаешь меня и «ФМА» в клочья.
— Тебе это осложнило жизнь — я имею в виду, когда была осада банка?
— Да, осложнило, — напрямик ответил он. — Я не был уверен, открыть ли свои подозрения или промолчать. Поскольку, назови я твое имя, это ничего бы не изменило, я промолчал. Как выяснилось, это было неверным решением.
— Так что теперь кое-кто считает, что ты все знал.
— Роско убежден в этом. Может быть, и Джером. В остальных я не уверен.
Наступило неловкое молчание, которое прервал вопрос Марго:
— А тебе это важно? Это очень много для тебя значит? — Впервые за все время их общения у неё был взволнованный голос. Лицо стало озабоченным.
Алекс пожал плечами, затем решил разуверить её.
— Да, пожалуй, не очень. Не волнуйся. Я выживу.