Рани, забредшая в общую залу, случайно услышала разговор иренеек и поспешила скрыться, пока ее не заметили. Вот, значит как? Сбежал к любовнице! Сердце герцогини тоскливо сжалось.
Девушка никогда еще не чувствовала себя такой непривлекательной. Столь явное пренебрежение мужа… Герцог даже брак консуммировать не стал. Неужели, она настолько ему неприятна?
Раньше, Рани как-то и не задумывалась о собственной внешности. Папа всегда называл ее красавицей, и говорил, что она похожа на элейресс, редкий цветок, который можно встретить только в горах Авереи — далекого королевства, где отец не раз бывал в молодости. Нарина, та, вообще, души не чаяла в воспитаннице и уверяла всех, что скоро их деточка расцветет, и будет очень похожа на леди Эстерию — а герцогиня, не зря, ведь, первой красавицей Равении слыла!
— У тебя личико — точь в точь, как у маменьки, — не раз говорила Нарина, любуясь своей юной госпожой. — Только цвет глаз другой, а так — вылитая леди Эстерия. И фигурка такая же, дай только в возраст войти, еще всех иринейских красавиц затмишь!
Рани, прищурившись, разглядывала свою так называемую фигуру и весело смеялась — ну, нянюшка, ну, выдумщица!
— Вот, зря ты мне не веришь, — обижалась Нарина. — Уж, у меня-то глаз верный, я завсегда могу отличить, где пустышка, а где истинная красота скрывается. Вот, погоди, пройдет пара годков, сама увидишь! Маменька твоя чуть пораньше расцвела, да, только, перед тем, тоже тростинка тростинкой была, точно, как ты.
Рани любила, когда няня вспоминала свою «дорогую леди Эстерию». Девушка с жадностью выспрашивала малейшие подробности прежней жизни, зачарованно слушала рассказы пожилой женщины и запоминала каждую мелочь, бережно храня воспоминания о так рано ушедшей из жизни матери.
А еще, радовалась, находя отдаленное сходство с ней. Хотя, конечно, Нарина преувеличивала — куда уж было невысокой, щупленькой девушке, с неразвитыми формами, до ослепительно красивой леди Эстерии, первой знатной дамы Равенийского королевства?!
— И ничем ты, деточка моя, не хуже, — убеждала ее Нарина, но Рания только улыбалась в ответ на заверения доброй няни, понимая, что любящие глаза пожилой женщины видят красоту там, где ее нет. Девушка не придавала большого значения собственной внешности. Нет, она привыкла выглядеть опрятно, и не чуралась возможности быть привлекательной, но не расстраивалась, что не обладает пышными формами и округлым лицом — теми достоинствами, которые так ценились в империи.
Гораздо важнее представлялось другое. В той бесконечной гонке с нищетой, которая изводила все силы юной герцогини, требовалось нечто большее, чем привлекательная внешность. Ум, выдержка и бесконечное терпение — вот, что было необходимо для выживания не только самой Рании Эль-Адас, но и всей Тарсийской долины. И юная герцогиня сполна обладала всеми этими качествами. Что, и впрямь, куда важнее ослепительной красоты.