Чувствую себя крайне дерьмово, когда кладу трубку и вхожу в свою комнату, аккуратно закрывая за собой дверь так, чтобы ненароком не разбудить бабулю. Внезапно весь аппетит пропадает, и я опускаю нетронутый поднос на комод.
Отрадно видеть, что бабушка оставила мою комнату в том же виде, в котором она была во время моей учебы в школе и колледже. Здесь все еще та же обстановка, такие же розовые и оранжевые покрывала на кровати и плакаты с рожицами на каждый день.
Я сворачиваюсь в позе эмбриона на своей старенькой кровати, зарывая лицо в подушки, пахнущие кондиционером для белья, и прислушиваюсь к горькому звуку пустоты дома, по которым я буду скучать не меньше, чем бабушка. Беззвучные молитвы прокручиваются у меня в голове, в них просьбы об облегчении всей этой ситуации в следующие две недели. И больше всего я надеюсь, что сегодняшняя встреча с Лукасом Вульфом была последней, потому что мне не хочется когда-либо еще ощутить такую же тупую боль в своей груди.
Моя надежда на то, что мне удастся избегать Лукаса Вульфа, оказалась всего лишь мечтой.
Он не только присутствует в большинстве моих мыслей, но и все вокруг напоминает о нем, например, я натыкаюсь на его песни в своем iPod, хоть тот и играет случайный плейлист, на ТВ решили почему-то целый день посвятить лучшим видео его группы Your Toxic Sequel, а на моей любимой местной радиостанции берут у него интервью, и из-за его низкого, интимного голоса, это похоже на секс в прямом эфире.
А спустя день - это немного меньше одного дня после нашей встречи в кафе Алисы, Лукас появляется и в доме бабули. Я не знаю о том, что он пришел, пока не слышу звук его голоса, доносящийся с улицы. На подъездной дорожке припаркован роскошный внедорожник Cadillac, а за ним белый грузовик с каким-то логотипом на боку.
Сперва я не собираюсь выдавать перед ним свое присутствие дома, бабушка уехала по делам, и ни он, ни приехавшие с ним люди, не пытаются войти в дом. Следуя за звуком их приглушенных голосов, я подхожу поближе к двери, пока не слышу обрывки фраз, которые они говорят. И это окончательно выводит меня из равновесия.
- Снести эту часть…
- Полностью покончить с этим для студии звукозаписи…
- Лучше просто снести весь этот проклятый дом и построить с нуля то, что вы хотите…
Мысли о том, что дом моего детства будет разрушен ради создания студии звукозаписи, вызывает удушье. И потому, даже несмотря на то, что на мне одета слишком маленькая пижама, найденная в нижнем ящике моей старой комнаты; кстати, Сет так и не привез мой багаж и не перезвонил мне по этому поводу; и несмотря на тот факт, что у меня по лицу разбрызганы зеленые пятна корректора, я сую босые ноги в огромные ботинки брата, найденные мною в фойе. Выходя из дома, я следую на звуки голосов. Лукас и его свита находятся за домом; на этот раз с ним нет других рок-звезд или телохранителей, как это было в Лос-Анжелесе; с ним приехали двое мужчин в рубашках подрядчиков и высокая женщина с темными глазами и черно-синими волосами. Она делает заметки по всему сказанному на своем планшете.