Первым делом она наняла в их бухгалтерскую контору помощника и взяла большую часть папиной нагрузки на себя. Затем настояла, чтобы он нормально ужинал дома, а не перехватывал что попало по дороге с работы, где он привык засиживаться допоздна. Вопреки моим ожиданиям, он не стал возражать или жаловаться на слишком радикальные перемены: так я поняла, что папа тоже напуган. Не меньше нас. После смерти Трента прошло всего девять месяцев, и по всей видимости мои родители тоже не успели оправиться от того, насколько внезапно – совсем без предупреждения – может оборваться человеческая жизнь. За один удар сердца.
К счастью, папа предупреждение получил, причем ясное и отчетливое. Все свое детство я не видела, чтобы он ужинал с нами за одним столом, а теперь он сидел там каждый вечер, послушно поедая запеченную рыбу, овощи и каши из зерновых, названий которых мы раньше и знать не знали. Далее мама нацелилась на выходные, которые папа на протяжении последних нескольких лет проводил сидя за компьютером у себя в кабинете – отвечал на рабочие емейлы и просматривал таблицы с отчетами, ворча, что никто, кроме него, не умеет делать дело как следует. Но так было не всегда. Раньше именно папа будил нас с сестрой на рассвете и выгонял за порог, чтобы вместе с нами отправиться на пробежку по проселочным дорогам близ нашего дома.
Теперь утром по выходным его поднимает мама. Они уходят на долгую прогулку до города, обмениваясь шутками и общаясь – только вдвоем. Можно сказать, заново обретая друг друга после стольких лет, посвященных тому, чтобы поднять бизнес с нуля, чтобы вырастить меня и Райан, возить нас в школу, на тренировки и соревнования. Это воссоединение пошло им обоим на пользу, и я рада, что они так сосредоточились друг на друге. Еще и потому, что это в некоторой степени отвлекает их от меня.
На кухне мама оставила записку с напоминанием о том, что после бранча со своими «красными шляпками» («Общество красных шляпок» – организация, основанная в США в 1998 году для женщин от 50-ти лет и старше. – Прим. пер.) заедет бабушка – повидаться, а может по наущению мамы понянчиться со мной после аварии, – и с просьбой помочь бабушке с ее «проектом». А еще в холодильнике меня ждет кувшинчик с соком кудрявой капусты, пророщенной пшеницы и чего-то еще. Свежевыжатые соки отныне тоже входят в наше меню.
Но я иду к кофеварке. Заправляю маленькую пластиковую капсулу и ставлю под носик чашку. На стойке гудит мой телефон. Номер незнакомый. Мгновение я раздумываю, не перевести ли звонок на автоответчик, чтобы перезвонить потом – я ведь едва проснулась, – но почему-то все равно отвечаю.