Мы только ехали, ехали и ехали. Самое яркое впечатление – это рассвет в степи. Мы ставили танки кругом, пушками наружу, танк командира роты занимал место в центре. Так мы готовы были отражать нападение с любой стороны. Я нес «собаку» – вахту с 2 до 4. И вот начало светать, и передо мной встал весь Кавказ, от Эльбруса до Казбека. Незабываемое зрелище! Когда немного посветлело, поднялся туман и вершин не стало видно.
28 августа передовые части дивизии подошли к Тереку у Моздока.
Сопротивление врага и местность становились все тяжелее. Особенно активной стала авиация русских. Массированно применялись легкие американские бомбардировщики «Дуглас-Бостон». Эти самолеты летали из Тбилиси. В голой степи мы не могли от них спрятаться.
Кроме того, стояло самое жаркое время года. Питьевая вода и снабжение не доставлялись в достаточном количестве. Длительное время мы питались только сардинами в масле и кукурузным хлебом.
Все чаще появлялись типичные для субтропического климата болезни. Малярия, лихорадка и в большом количестве желтуха. Я подхватил малярию и желтуху. Некоторое время я промучился в роте, но потом меня на самолете отправили в лазарет для легкобольных в Таганрог на Азовском море. Я был примерно 300-м заболевшим в полку, т. е. примерно треть полка выбыла из строя по болезни.
Тем временем наши сильно поредевшие из-за поломок техники части переправились через Терек, вошли в долину у Ельчтово и взяли ключевой пункт обеих военных дорог Ардон, перекрыв тем самым обе военные дороги. Но потом в бой были введены сильные, подготовленные для боев в горах части русских. Вместе с силами с севера русские стали наступать. Взять Орджоникидзе не удалось. Тем временем немецкие горные егеря водрузили немецкий флаг на Эльбрусе. Но это было только рекламное мероприятие для внешнего и внутреннего пользования.
В ноябре стало уже действительно холодно, я вернулся в батальон. Наша рота понесла очень тяжелые потери в танках и людях при наступлении на Орджоникидзе, у Гизель и Малгобека. Я принял танк, находящийся в ремонтной мастерской, который с трудом восстанавливали. Ремонт был не самым тяжелым, тяжелее было удалить из танка куски трупов и отмыть его от крови. Потом были тягостные местные бои вокруг Ардона, Нальчика, Алагира и Дигора. В декабре командование приказало оборудовать зимние позиции.
3-й батальон 4-го танкового полка сдали танки примерно 15 декабря. Так как мы понесли особенно большие потери, нас, как «личную часть Шобера», на поезде повезли в направлении Германии. Нам повезло, железная дорога была еще не перерезана. Через Прохладную-Армавир-Ростов-Днепропетровск мы ехали в Рейх.