Что я тогда еще не знал: передача всегда была включена! Я шевельнул рулевое колесо, дал газ, и танк сдвинулся с места и повернулся! Что произошло? Разгрузочные клины были выдавлены из-под танка, корма и нос танка свисали с платформы. Испугавшись дальнейших ошибок, я не пытался поставить танк на место. Что подумала разгрузочная команда, я не знаю, но расследования не было. С этого момента я начал относиться к «Тигру» серьезно и основательно его изучил.
Меня назначили командиром танка и дали подобрать себе экипаж. Наводчиком стал Вальтер Юнге, которого я знал еще с Волхова, водителем Вальтер Эшриг, радистом Альфред Пойкер, заряжающим Йохан Штромер.
– Насколько велики были различия между «Тигром» и Pz-IV?
– Они отличались, как небо и земля. «Тигр» был качественным скачком в ряду наших танков. «Тигр II» был в принципе то же самое, что «Тигр I», но с более толстой броней. Ему не хватало мощности двигателя, а качество стали оставляло желать лучшего – снаряды пушки 7,62 из него выбивали куски брони. Огневая мощь «Тигра» была фантастической. Однако ужасной была похожая на печную трубу командирская башенка, попадание в которую из калибра 7,62-сантиметра отрезало командиру «Тигра» голову. Ну и подвижность была просто никакой. Скорость передвижения на марше была очень низкой, теоретически – 38 км/ч, практически так никогда ехать было нельзя. По пересеченной местности «Тигр», как правило, ехал 10 км/ч.
Мотор очень плохо переносил перегрузки. Продолжительность его жизни была очень ограниченна. От наших водителей требовались хорошие знания и очень много работы, чтобы обеспечить готовность «Тигра» к бою. Ремонтная группа и ремонтная мастерская работали без перерывов. Во время маршей я всегда держал одно ухо открытым, чтобы все время слушать шум мотора. Перегрев вел к разрушению прокладок во втулках цилиндров, вода из системы охлаждения попадала в цилиндры. Тогда надо было вынимать свечи и убирать воду из цилиндров. После этого «Тигр» ехал еще медленней. Перегрев также мог сжечь пробковые уплотнения в головке цилиндров, тогда мотор терял масло. Наш водитель Вальтер Эшриг жевал солдатский хлеб и получившуюся хлебную кашу использовал как уплотнитель в головках цилиндров, что на время помогало. Кроме того, слабыми местами были коробка передач, боковые передаточные механизмы и ходовая часть. Гидравлика тогда была еще незрелой. Боковые передаточные механизмы были хрупкими, как сырое яйцо, и при механической нагрузке чуть выше средней сразу ломались.
Особым удовольствием был ремонт шахматной ходовой части у «Тигра I». Известно, что у него на каждой стороне было 16 катков и 8 рычагов подвески. В начале марша все 16 катков были в отличном состоянии. Потом четыре внешних катка, начиная с переднего, начинали жить собственной жизнью. Движение рычагов подвески и напряжение на сгиб ослабляли фланцевые соединения всей подвески. Поэтому образовывалась повышенная нагрузка на остальные катки и разрушалось резиновое покрытие катков. Количество работы для замены средних и задних катков было огромным, для этого надо было снять передние восемь катков.