На палубе уже вовсю распоряжался старпом. Моряки ставили трап, заводили дополнительные концы, приводили в порядок шпили и швартовные устройства.
На борт поднялись комбриг и Громяковский, приняли доклад командира. И вот тут уже разрешили подняться на борт встречающим. Караев незаметно подозвал к себе Нетребко и тихо сказал: – Давай. Михаил Васильевич, готовьте с Пашей Петрюком «натриморд» у меня в салоне, и личному составу – праздничный обед. Офицеры, по возможности на берег сойдут… а впрочем… Аппетит после трех дней шторма будет зверский! Выдержат его твои запасы-то?
– Опять обижаете, товарищ командир! – делано возмутился помощник по снабжению. – Все уже давно сделано! А насчет запасов – так не первый и не последний день служим! – хвастливо сказал офицер и довольным жестом разгладил свои рыжеватые усы.
Тихов прислушивался к веселой суете, краем глаза наблюдал за молодыми офицерами и мичманами, и чувствовал себя каким-то лишним на этой радостной встрече. Он вспоминал, когда его раньше тоже радовали и возбуждали такие моменты… И где-то завидовал! «Да, утратил я уже, видно, «вкус халвы»! Вернется ли он еще в этой жизни? – устало подумал он.
Известие о том, что за ним давно уже из дивизии выслана машина, не вызвала у него никакой реакции. «Ну, часом раньше, ну, часом позже – в пустую квартиру, где даже кошка не ждет? Соседям отдал, чтобы с голоду не спятила! Завтра-послезавтра заберу. Если опять в море не «зарядят»! Завалиться, что ли, к кому из друзей, без предупреждения?» – обдумывал он варианты. Тихов, по обыкновению, открыл было рот, заготовил ругательства и… закрыл, вспомнив про женщин и детей. «Одичал в «мужчинском» обществе-то!» – нашел удобную причину утраченного самоконтроля Тихов, и обреченно потопал в каюту командира, где его точно ждали, и где-то даже были рады.
– «Натриморд»-то, достархан, наверное уже накрыт, стаканчики вспотели от замерзшей водки… а почему бы и нет? Дело сделано – вроде как и магарыч с командира! – пошутил сам с собой начальник штаба, входя в салон Караева.
– От замерзшей водки.
Хрипнут наши глотки…
Припомнил Тихов куплет военной песни…
К Крутовскому подошел улыбающийся Журков, закончивший со швартовкой на юте.
– Класс! – сказал он восхищенно и протянул руку. – Поздравляю! С тебя – простава! Не каждый раз швартуешься на глазах у восторженных женщин!
– Само – собой! Когда за мной пропадало? – пожал плечами Андрей. «В сущности Журков не плохой мужик!» – подумал он благодушно и решил отложить планы мщения «на потом».
– А у меня бы получилось не хуже! – ревниво вставил Журков.