— И галстук он создал, — не смутился Пермиловский. — И всё прочее. От Ивана Петровича звонят мне раз в неделю уже тридцать восемь лет. Он велит мне ждать особых распоряжений. И я жду. С кого-то же должны начаться новые миры! Почему не с меня?
Он вдруг круто развернулся к Самоварову:
— Вы, я вижу, скептически улыбаетесь, молодой человек! Но как тогда вы объясните следующий факт (о нём писали в «Науке и жизни» в шестьдесят седьмом году) — наши полярники провели пробное бурение ледника в Антарктиде. Девственный ледник! Ему семьдесят миллионов лет! Эпоха динозавров! И что же было там обнаружено на глубине шести километров? Расчёска, что я потерял в СУ-15, когда летел в тартарары! Все научные журналы мира облетела её фотография, и никто не мог определить, что это такое, хотя и была на ней надпись «Цена 15 коп.», хорошо на фотографии заметная. Ну, что скажете?
— Коля, пойдём со мной, поможешь вскрыть банку с компотом, — попросила вдруг Вера Герасимовна и встала из-за стола.
— Зачем ты такие круглые глаза делал за столом, Коля? — спросила она, когда Самоваров вышел вслед за ней на кухню. — Ты же воспитанный человек!
— А какие глаза я мог сделать, когда узнал, что динозавры пользовались расчёской с надписью «15 коп.»?
Вера Герасимовна многозначительно кивнула в сторону гостиной, где Тормозов снова затянул про голубку, и полушёпотом сказала:
— Коля, ты знаешь, что у Альберта Михайловича был невероятно тяжёлый период: он потерял обожаемую жену. Жуткую стерву, между нами говоря — она его била и раз хотела зарезать консервным ножом. Из ревности! У него до сих пор виден шрам под сердцем. Потеряв эту стерву, он впал в депрессию и был на волосок от гибели. Его пришлось госпитализировать…
— Ба! — вскрикнул прозревший наконец Самоваров. — Ваши гости сумасшедшие! Слава Богу! А то мне начало казаться, что я сам свихнулся!
Вера Герасимовна шикнула на него:
— Тише! Разве можно так говорить! Ты должен понять: эти люди очень поддержали Альберта там… в стационаре. Он им бесконечно благодарен — они скрасили самые тяжкие его дни. Все они по-своему очень интересные и интеллигентные люди, с богатым внутренним миром и так близки Альберту…
— Вы хотите сказать, что и Альберт Михайлович душевнобольной? — ужаснулся Самоваров.
Вера Герасимовна возмутилась:
— Что ты! Типун тебе на язык! У Альберта было не психическое, а нервное недомогание! Всего-навсего депрессия. Со всеми нами такое бывает. Теперь представь: тонкий, глубоко чувствующий, абсолютно нормальный человек вдруг оказался… ну, ты понимаешь?.. в этой лечебнице! Рядом были полные шизофреники, с припадками и слюнотечением! Совершенно естественно, что подружился он именно с этими. Они тихие…