— Хелен, ты шутишь. Твой брат не влюбится в маори, ведь в Окленде за него готовы выйти замуж дочери из лучших семейств. К тому же он знает, что мы с матерью никогда не потерпим темнокожую невестку. Не так ли, мой мальчик? — произнося эти слова, он покровительственно похлопал сына по плечу.
Однако Дункан уже не слушал его. Руиа подала ему незаметный знак. Очевидно, она хотела сказать ему что-то, но только наедине.
Оливия, побелевшая как стена и выпившая залпом уже второй бокал шампанского, пробормотала:
— Я посмотрю, как там мама!
Марианна как раз проснулась, когда Оливия ворвалась в комнату, даже не поздоровавшись.
— Дитя мое, ты плохо выглядишь! — вырвалось у пожилой женщины, когда она увидела дочь.
Оливия со стоном рухнула на стул.
— Ты права, мама, у меня тяжесть на душе. Я хочу, чтобы ты немедленно уволила эту молодую служанку.
— Какую служанку?
— Ну, эту маори, которая утверждает, что ухаживает за тобой.
Марианна нахмурилась.
— Она не просто утверждает. Это правда. Она моя жемчужина, и я ни за какие деньги не расстанусь с ней.
— Но, мама, неужели ты совсем из ума выжила? Маори, которая ухаживает за тобой? Это неслыханно!
— Дитя мое, но что же мне делать? Пайка добра ко мне. Она красивая девушка с поразительно светлой кожей и, что гораздо важнее, с добрым сердцем. Я сразу поняла, что она особенная. Как бы странно это ни прозвучало, но мне сразу показалось, что мы давно знакомы. Мне нравится, как она поет. К тому же она рассказывает мне разные истории. У нее восхитительный голос. Он напоминает мне голос Абигайль… — Марианна не договорила и быстро добавила: — Кроме того, она лишь наполовину маори. Ее отцом был белый.
— Мама, прошу, выстави ее!
— Нет! Я не сделаю этого! — упрямо заявила Марианна.
— А если я скажу тебе, что мой сын влюбился в эту девушку и что случится несчастье, если об этом узнает его отец? — Голос Оливии дрожал от волнения.
— Да успокойся же! Я серьезно поговорю и с Дунканом, и с девушкой. Объясню им, что так не пойдет. Уже хотя бы из-за детей, которые могут родиться от подобной связи. Дети-метисы не будут благословенны. Даже подумать страшно, чтобы внуки Алана Гамильтона могли быть темнокожими.
Оливия с ужасом глядела на мать.
— Темнокожими? Неужели такое возможно, чтобы у детей проявилась кровь маори, если метис сочетается с белым? Я… я хочу сказать, что у него ведь все равно три белых предка? — пролепетала Оливия.
— Думаю, да, потому что темный цвет зачастую все же берет верх. Ты только посмотри на наши волосы! И только у Абигайль светло-русый цвет волос, как у отца, возобладал, — спокойно заявила Марианна, а потом добавила, уже мягче: — Но ты не переживай, молодые люди будут вести себя разумно. Но в одном ты можешь быть уверена: если бы в Пайке не текла кровь маори, я была бы рада принять ее в нашу семью… — Она умолкла на полуслове и встревоженно посмотрела на дочь. — Деточка, деточка, ты действительно плохо выглядишь.