Беркесов вздохнул и взялся за одну из телефонных трубок.
— Что у нас там с Руановой? — устало спросил он. — В больнице. Проверьте, в больнице она или нет. Ну и что, что в реанимации? Проверьте, я вам сказал, и доложите мне.
Полковник снова внимательно поглядел на меня, как бы желая убедиться, что я никуда не пропал, а затем взял со стола папку, открыл ее и вытащил два листка исписанной от руки бумаги, к которой скрепкой были прикреплены две фотографии. Беркесов отделил фотографии от листков и протянул их мне.
Это были фотокопии гравюр, которые я смотрел в Эрмитаже, а листки, видимо, составляли объяснительную записку Лены: зачем я приходил, на что смотрел и что при этом говорил. КГБ, конечно, просто восхитительная контора!
— Вы это искали в Эрмитаже? — еще раз вздохнул Беркесов. Он всегда вздыхал, когда чего-нибудь не понимал до конца.
— Да, — признался я.
— Откуда вы знали, что такие гравюры есть у нас в Эрмитаже?
— Я все-таки помощник культурного атташе, полковник!
— А кухню Руановой вы осмотрели?
— Осмотрел, — кивнул я, — и все видел.
— И что вы обо всем этом думаете? — Беркесов взял фотокопии и положил их обратно в папку.
Я не успел ответить, как заговорил селектор: "Василий Викторович, — доложил уверенный в себе баритов, — мы проверили. Она в больнице, в реанимации. Палата на двоих. Состояние, как говорят врачи, средней тяжести. Завтра к утру главврач представит вам подробную историю болезни с приложением кардиограмм".
— Это еще зачем? — не понял Беркесов.
"Вы же приказали..."
— Я приказал, — разозлился полковник, — узнать: покидала она больницу или нет сегодня во второй половине дня.
"Ее перевели в другую палату, — несколько растерялся баритон, — но из больницы она отлучиться не могла. В таком состоянии? Что Вы, Василий Викторович!"
— Вы так полагаете? — резко спросил Беркесов. — Или уверены в том, что докладываете?
Пока полковник препирался с селектором, я набросал несколько слов на листке и подал его Беркесову.
Говоривший баритон явно сам в больнице не был и докладывал с чьих-то слов:
— Ладно, — сказал Беркесов, — слушайте теперь, что я вам скажу. Отправляйтесь немедленно в больницу. Передайте главврачу мою просьбу перевести Руанову в отдельную палату. Ваши люди должны находиться: двое у входа в палату, двое — в палате, двое — под окнами и двое — на крыше. Итого восемь человек. Все вооружены. Любого, кто попытается сегодня ночью проникнуть в палату или будет находиться под окнами или на крыше, немедленно задержать и быстро доставить ко мне. Будьте предельно осторожны. Держите связь друг с другом и с райотделом. Все понятно?