К досаде Рафаэля, даже не пыталась его рассматривать, ни исподтишка, ни в открытую. Улыбки тоже не оказали ни малейшего эффекта. А один раз, после особенно широкой и, как считал сам Рафаэль, обольстительной улыбки у Никки хватило наглости спросить, что с ним сегодня творится.
Теперь Никки расположилась на шезлонге и принялась натирать потрясающие загорелые ноги кремом. Рафаэль понимал, что долго ему это издевательство не выдержать. Не в силах отвести взгляд, воображал, как эти руки точно так же массируют его, ласкают каждый сантиметр кожи… Он буквально сгорал от страсти.
Пытаясь хоть как-то отвлечься, Рафаэль начал яростно отковыривать этикетку от стоящей на столе бутылки с водой.
Черт возьми, ну почему Никки не выказывает ни проблеска интереса? Рафаэлю часто делали комплименты по поводу внешности, особенно хвалили фигуру. В отличие от многих своих ровесников он до сих пор не начал лысеть. Конечно, в последние два дня Рафаэль ведет себя странновато, но в целом характер у него неплохой.
Чего же ей еще надо?..
Но на этом месте Рафаэль сердито оборвал рассуждения. Подобные мысли отдают высокомерием избалованного, капризного красавчика, а таких людей Рафаэль на дух не выносил.
Нет, он вовсе не считает, что каждая женщина при встрече должна с восторгом падать к его ногам. Просто в последние несколько лет, после развода, Рафаэлю не приходилось жаловаться на недостаток внимания со стороны прекрасного пола. А чтобы сам он положил глаз на женщину, а та осталась равнодушна? Нет, такое с ним в первый раз.
Застонав от досады, Рафаэль оставил в покое бутылку и отпил воды из стакана. Выловил кубик льда и раскусил. Может, хоть это поможет.
— Не натрете мне спину?
Рафаэль вздрогнул и чуть не подавился ледышкой. Закашлялся. Стукнул себя в грудь. Сглотнул. Смысл слов Никки дошел до него не сразу. Кровь зашумела в ушах, а сердце забилось так быстро, что Рафаэль едва не потерял сознание.
Она что, нарочно измывается? Если Рафаэль приходит в такое возбуждение, всего лишь представляя, как дотрагивается до нее, что же будет, когда это произойдет на самом деле? Но как прикажете сказать «нет»? Отказ прозвучал бы слишком грубо.
Рафаэль знал: только начнет растирать по ее коже теплый, скользкий крем — и прощай хваленый самоконтроль. Но соблазн слишком велик. Обед закончился уже давно, а Рафаэль все это время только и делал, что подглядывал за Никки, а в перерывах теребил дурацкую этикетку и жевал лед. Нет, дальше так продолжаться не может.
Рафаэль набрал в легкие воздуха и приказал себе успокоиться. Надо представить, что Никки всего лишь одна из его сестер, и все будет нормально. Их-то спины он натирал бессчетное количество раз.