– Что ж? Приступим? С кого из вас, молодые люди, начнем?
– С меня, – ответил Северус, делая шаг вперёд.
Серебристые пронзительные глаза волшебника, не мигая, уставились на мальчика.
– Так, так… Дайте–ка взглянуть. Какой рукой колдуете?
– Правой.
– Вытяните руку. Так, так…
Вслед за Снейпом той же процедуре подверглась и Лили. Продавец волшебных палочек измерил детям руки от плеча до кончиков пальцев.
Северусу подошла палочка тринадцати с половиной дюймов, с сердцевиной из высушенной жилы дракона. Лили – десять с четвертью, из ивы, с сердцевиной из пера феникса.
Стоило девочке взмахнуть палочкой, как в воздухе рассыпались серебристые искры, словно снежинки той ночью, когда Северус впервые катал её на метле. Лили, обернувшись к другу, засмеялась.
– Отличная палочка, – похвалил мастер. – Очень гибкая. Особенно хороша для чар.
Продавец уложил палочки в коробки и завернул в коричневую бумагу.
Колокольчик на двери дрогнул. На пороге показалось два человека. Судя по всему, отец и сын. Оба были красивы необычной, непривычной для Лили красотой. Девочка не могла оторвать от вошедших глаз. На обоих мужчинах были длинные черные одеяния. В обоих было нечто высокомерно–надменное и агрессивное.
Старшему мужчине на вид было не больше сорока пяти. На красивом породистом лице тонкими линиями пролегли морщины, особенно щедро рассыпавшись вокруг глаз, рта и на лбу. Впереди на мантии, застегивающейся под самый ворот, сверкали серебристые пуговицы – единственное, что не было черным в его облике. Если не считать волос. Широкие залысины на лбу, напоминавшие вдовий чепец, нисколько не портили общее впечатление.
– Господин Абраксас? – склонился в поклоне продавец волшебных палочек. – Какая несравненная честь! Чем могу служить?
– Эйлин Принс? – низким голосом обратился вошедший к матери Снейпа. – Неожиданная встреча. Люциус, – небрежно бросил мужчина красивому юноше, стоящему за его спиной со скучающе-равнодушным выражением на лице, – познакомься с последней представительницей рода великих магов.
– Мое почтение, – сохраняя то же каменное выражение на тонких чертах, уронил юноша, растягивая слова с некоторой ленцой.
– Мой сын, – с улыбкой заметил господин Абраксас, – изрядный шалопай. Увы! Он последний в роду Малфоев, что вынуждает меня сквозь пальцы смотреть на некоторые выходки. Вас, Эйлин, небеса вознаградили более щедро. У вас такие милые дети.
Лили стрельнула взглядом в сторону миссис Снейп. И испугалась: такой бледной стала женщина, никогда не блиставшая румянцем.
– Как тебя зовут, красавица? – присел мужчина перед Лили на корточки.