Лики любви (Сосновский) - страница 119

Настроения декаданса, пронизавшего всю общественную жизнь, вызывали серьезную тревогу. Предпринималось немало попыток объяснить упадок нравственности. Поль Эрнст, известный в свое время драматург, автор книги «Крушение марксизма» считал, что выдвинувшийся на историческую авансцену пролетариат враждебен не только определенной форме брака, но является принципиальным врагом брака как такового. У рабочего класса отсутствует конструктивный подход, он несет разрушительные тенденции, которым буржуазия ничего не может противопоставить. Как всегда, не обошлось без обвинений в адрес евреев: еврейство, мол, породило Маркса, Фрейда, Шницлера, Нордау, освятило их именами крах семьи и сексуальную распущенность. Это оно заставило честную женщину одеть короткую юбку и подстричься под «бубикопф» (мальчишескую головку)...

Но самая страшная угроза исходила, конечно же, из страны, где уже победила пролетарская революция. Страна эта звалась Россией, и растерянная Европа заклинала: «Мы находимся перед лицом серьезной опасности, но победа большевистской морали еще может быть предотвращена. Для этого требуется напряжение всех сил... »

Русский синдром

Сексуальность и национальный характер. Русский образ. «Бьет — значит любит». Семья. Пресечение разврата. Крепостные невольницы. Проституция в России. Прикрепление к проституции. Военный кризис. Эксцессы предреволюционных лет. Стихия революции. Творцы «новой морали». Военный коммунизм. Возмещение по-пролетарски. Теория «стакана воды». «Без черемухи». Комсомольские

страсти. В м ес то за ключения.

Довольно жить законом, Данным Адамом и Евой, Клячу истории загоним. Левой! Левой Левой!

В. Маяковский

Древняя мудрость гласит, что судьба — это характер. Пожалуй, никто не станет оспаривать, что каждый народ имеет веками сложившийся национальный характер, обладает в глазах других определенными социально-психологическими чертами. К сожалению, этот национальный образ часто основывается на поверхностном знании, невежественных представлениях, нередко вообще мало соответствует действительности. Тем не менее стереотипы массового сознания весьма устойчивы и практически не поддаются корректировке. Так, француз в глазах русского — непременно распутный, легкомысленный малый, прыгающий из одной постели в другую и питающийся лягушками. Немец — педант и фанатичный приверженец порядка, который обязательно заводит часы и надевает колпак, прежде чем заняться любовью. Англичанин — неисправимый консерватор, итальянец — сладострастный лицемер, который не может обойтись без Девы Марии даже в публичном доме, но прикрывает божественный лик простыней, чтобы не оскорбить богохульством. Естественно, что русский народ тоже имеет свой традиционный образ.