Выйдя из кабинета, Железнов сразу же забыл про распечатки и про договор – по коридору, застеленному темно-зеленым ворсом, с широкой улыбкой шествовал Няма, таща за собой на колесиках 10-литровую бутыль виски.
Саша присмотрелся – непонятно, то ли «Уокер», то ли какая-то из «Меток», зато! Зато в правой руке у Нямы была 800-граммовая баночка маринованных огурчиков, маленьких таких… зелененьких – закуска, стало быть… к 10-литровой бутыли… Да-а… Это вам не цацки-пецки. Это – по-взрослому…
Увидев застывшего Железнова, Наум радостно заорал:
– Саня! Мне фильм предложили снимать! Вот, – Наум кивнул головой в сторону бутыли на колесиках, – решил отметить это дело.
– Закуски не многовато? Взял бы плавленый сырок. И хватит.
– Сырок? – Чувствовалось, что Железнов слегка озадачил Наума. – Не-е… неинтересно. Я прикинул – в банке – 25–30 огурчиков…
– То есть, на один стакан виски – пол-огурчика.
– Верно! – радостно подтвердил Няма. – Вполне!
– У нас же сегодня – прогон.
– Точно, Саня! – Наум широко улыбнулся. – Ты думаешь, зачем я это ведро американского самогона покупал! Пока мы вернемся, они всё выпить не успеют. А там и мы присоединимся!
– У вас, у гениев – не простая логика, я бы сказал – изощренная.
– На то мы и гении… – легко согласился Няма.
В этот момент сработал мобильник. Железнов взглянул на определитель – Маша.
– Ладно, Ням, разгружайся и раскупоривайся, я к тебе зайду.
Железнов отбросил крышку телефона:
– Да, Маша, я слушаю вас.
– Саша… А вы где?
– Наблюдаю аттракцион невиданной щедрости – Няма расстарался, пытается споить весь канал.
– И вас?
– Да нет, мы-то с ним как раз через час уезжаем в павильон, на прогон. Что-нибудь случилось? Обычно вы днем не звоните.
– Случилось. Саша… Я больше не могу! Мне плохо… Я больше не могу без вас, Саша. Я хочу к вам. И боюсь этого…
– Чего вы боитесь, Маша? Вы боитесь… что у нас ничего не получится? Боитесь разочароваться?
– Нет. Я знаю, что меня ждет нечто безумное… такое, чего еще не было в моей жизни.
– Так чего же вы боитесь, Маша? Вы боитесь изменить своим принципам? Не хотите обманывать мужа… или себя?
– Я боюсь… – Маша не подбирала слова. Чувствовалось, что это живет в ней. – Я боюсь, что не захочу возвращаться домой, Саша, вообще – не захочу.
– Забирайте детей и переезжайте ко мне.
– Саша… Вы же понимаете, что это нереально. Дети меня не поймут. Любящий отец… своя комната… дедушки… бабушки… ни в чем отказа…
– А тут – однокомнатная келья.
– Да… Я не могу так поступить с ними.
– Лучше пусть они вырастут в атмосфере нелюбви и…
– Мой муж любит меня!