— Быстрее, пожалуйста, — шептала Кори. У нее был достаточно убедительный голос, Квинлан сам чуть не поверил, что ее вот-вот вывернет наизнанку.
Он переглянулся с Томасом и кивнул. В тот самый момент, когда Пурн Дэвис проходил мимо Квинлана, Джеймс резко выбросил вперед ноги, ударив его на уровне бедер, и толкнул его прямехонько на колени Кори.
— Получилось! — воскликнула Кори. Старик начал было бороться, тогда она подняла сложенные вместе кулаки и ударила его так, что Пурн Дэвис рухнул без сознания.
— Молодец, Кори, — похвалил Томас. — Ты по-прежнему уверена, что не хочешь за меня замуж? А что, если я пообещаю исправиться?
— Спросишь меня об этом снова, если мы выберемся отсюда живыми. Ладно, ребята, я собираюсь развязать руки Квинлану, потом — тебе, Томас. Вы пока присмотрите за этим стариком.
На то, чтобы развязать Квинлана, у нее ушло не больше трех минут. Еще три минуты — и все трое были свободны. Они встали и принялись разминаться и потягиваться, восстанавливая кровообращение в затекших руках и ногах.
— Сейчас я его привяжу как следует, — сказала Кори. Она опустилась на колени. — Смотри-ка, Квинлан, у него же один из наших пистолетов.
— Слава Богу! — Квинлан выглянул из сарая. — Дело близится к рассвету. Нигде ни души. Думаю, они просто послали его удостовериться, что мы еще живы. Зачем — ума не приложу. Они никак не могут себе позволить оставить нас в живых — просто ни в коем случае.
— А, взгляните, старик принес нам несколько бутербродов. Вот они, на подносе. Интересно, как он себе представлял, мы сможем есть их с завязанными руками?
— Готово! — Кори поднялась и встала рядом с мужчинами. — Что теперь, Квинлан?
— Давайте-ка, Томас, закроем сарай на засов, а потом двинемся к дому покойного Спайвера. Молитесь, чтобы его телефон не был отключен, зовем сюда группу захвата, а потом пойдем искать Салли…
* * *
— Он совсем рехнулся; Амабель. Тетка потирала челюсть. Она выглядела изумленной.
— Он никогда раньше меня не бил, — медленно проговорила она. — Он всегда меня любил, ласкал и ни разу не бил. Я всегда считала, что Ноэль сама во всем виновата — это она выпускала на свободу его темные инстинкты. Она вроде как заставляла Эймори ее избивать, словно была какой-то больной и нуждалась в таком обращении.
— Нет, Амабель, она это ненавидела. Он ее унижал, а она терпела все это только потому, что Эймори грозился убить меня, если она не останется с ним и не будет безропотно выносить все его выходки. А вас он не бил, потому что вы были с ним не так долго. К тому же, если бы он попытался, вы, наверное, застрелили бы его или просто бросили. А Ноэль не могла его бросить. Она оставалась с ним, чтобы защитить меня. Теперь, когда он заполучил вас, он будет и вас бить до полусмерти, когда ему только захочется.