Я медленно опустилась на стул. Затем взяла салфетку, расстелила на коленях и обратилась к скрытому полумраком лакею:
— Любезный.
Вышколенность слуг на корабле потрясала — лакей тот час же предстал передо мной. Мило улыбнувшись мужчине средних лет, я вежливо поинтересовалась:
— Скажите, а все ли присутствующие на «Ревущем» имеют неудовольствие питаться соответственно вкусам и предпочтениям адмирала Грэйда?
На подчеркнуто бесстрастном лице все же отразилось недоумение, но владение собой делало ему честь и лакей невозмутимо поинтересовался:
— Леди Уоторби желает сменить блюдо?
— Вы очень проницательны, — подтвердила я.
— Сию минуту, — лакей поклонился и краб исчез вместе с блюдом и обрамлением из зеленого салата.
Лорд Грэйд замер, пристально глядя на меня. Я же, сложила руки на коленях и принялась смиренно ждать, как самая благовоспитанная монашка.
— Леди Уоторби, — в темных глазах герцога словно мелькнула молния, — позвольте поинтересоваться — вы всегда отказываете себе в желании попробовать что-то новое?
Ответ мой в каком-то смысле прозвучал достаточно резко:
— Прошу прощения, лорд оттон Грэйд, однако вынуждена признать — ваши манеры отбили желание пробовать каких бы то ни было морских гадов.
— Двусмысленное выражение, — заметил герцог, беря бокал.
Он выпил вино залпом, и не глядя на меня, вновь вернулся к ужину. Я же откровенно любовалась видом огромного корабля, белоснежных парусов и духов без устали танцующих танец ветра.
Вскоре из полумрака шагнул лакей, и передо мной поставили тарелку с самыми традиционными блюдами — ростбиф с мясным пудингом, запеченные картофель, лук, морковь, мелко порезанные листья салата отдельной возвышающейся горкой, и кусочек вареной рыбы. Помимо этого мне принесли чай, по вкусу которого я уже успела соскучиться.
— Благодарю вас, — с чувством произнесла я.
Лакей церемонно поклонился и отступил в темноту. С самой довольной улыбкой я приступила к трапезе, и была не особо удивлена, услышав сказанное герцогом:
— Тороп, будьте любезны, принести мне то же самое.
Все же в дали от родины мы более всего ценим привычное.
С трудом подавив улыбку, я даже не взглянула на лорда Грэйда, к тому же готовили здесь превосходно, и портить трапезу созерцанием малоприятного собеседника не было никакого желания.
Ужин прошел в совершенном молчании. Лорд Грэйд более не притронулся к вину, хотя лакей по возвращении наполнил его бокал, однако и от своих принципов герцог не отказался и едва принесли пирог к чаю, произнес ледяным тоном:
— Леди Уоторби наказана и потому лишена сладкого.