Окунь вскочил на ноги и повернулся ко мне, и в этот момент костер вспыхнул ярче, словно стараясь мне помочь. Пламя осветило гигантскую фигуру оборотня-убийцы, хорошо осветило, вполне достаточно для того, чтобы я влепил Окуню пулю в лоб.
Туша убийцы и насильника грянулась на землю и через мгновение истаяла.
Я перевел дух и опустил пистолет. Чтобы я еще когда вступал в диалог с теми, кого хочу убить! Нет уж! Стрелять в затылок или в спину и не дискутировать, а то больно дорогостоящим это общение выходит. Нерентабельным, скажем так.
С минуту стояла тишина, только костер потрескивал. Молчал я, успокаивая адреналин, бушующий в венах, молчали и люди у костра, явно не слишком веря в произошедшее.
– Бардзо дзинкуе, панове, – нарушил тишину недодушенный бедолага, так и валяющийся на земле. – Бардзо.
– Поляк, – то ли спросил у него я, то ли констатировал факт.
– То есть так, поля́к, – подтвердил он. – Владек Врожек, с Торуни.
– А я – Сват, – помахал ему пистолетом я. – Из Москвы. Ты давай, не помри там.
– Постарам… – Владек вздохнул. – Я постараться.
– Павлик, ты там в порядке? – окликнул я своего недоросля.
– Ага. – Он вышел из темноты. – Не, Сват, ты видал зверюгу? Если бы у меня были штаны, мне бы сегодня их стирать пришлось.
– Давай, ветками помаши, – прервал я его эмоциональную речь. – Наших успокой, там Настюха небось места себе не находит.
– Простите, а вы кто? – наконец подал голос один из рабов. Из тех, что мужского пола.
– Вы меня не узнали? – удивился я. – Неужели?
– Простите, нет. – Плотный мужик со смутно знакомыми чертами лица улыбнулся.
– Я – Абрахам Линкольн. – Отставив ногу назад и вздернув подбородок, я принял героическую позу. – Борец за освобождение рабов.
Внезапно одна из женщин всхлипнула, ее как-то скрючило, она завалилась на спину и начала дергаться, как в приступе эпилепсии.
– Шутки хороши к месту, – назидательно сказал мне плотный. – И ко времени. Вы сострили, а у человека, вон, истерика началась.
– У меня есть право шутить тогда, когда я этого хочу, – отметил я, обводя глазами лица четырех мужчин, сидевших у огня. – Я его получил, когда вон того лося завалил. Вы бы могли тоже шутить в любое время, если бы сделали это еще вчера, не дожидаясь меня. Но нет, вы просто сидели и отводили глаза в сторону, когда он убивал тех, кто был смелее вас, и… клейма кобылкам ставил.
– Убили его – спасибо. – Плотный встал. – Мы очень вам благодарны, от всего сердца, честно. Но больше мы вас не задерживаем.
Павлик засмеялся.
– Вот это прямо от души. – Я тоже не смог не улыбнуться. – То есть я могу идти?