А тут звеньевой Костя Богунков — весь едучая кислота.
— Что жалеешь? — набросился на Михаила. — Они бы тебя пожалели? Как же!
— Помолчи, — сдавленным голосом выговорил Михаил.
Костя вскинул на Михаила свое круглое, в желваках мускулов лицо и отвернулся, больше не проронив ни слова.
В кабинет приглашали по одному, но обратно не выпускали. Михаила вызвали последним, уже в самом конце дня. Он устал ждать, в кабинет вошел весь какой-то одеревенелый, ко всему безразличный, ровно он отработал сутки в шахте. Говор в кабинете смолк, и все лица враз повернулись и уставились в Михаила, а он, не дожидаясь, сел на крайний стул, у дверей, не заметив, что оказался впритирку с Колыбаевым.
— Расскажите комиссии все и как можно подробней, — утомленно произнес Горохов.
Михаилу на все подробности хватило минуты две.
— Расска-жи-те комиссии... — врастяжку, по слогам повторил вопрос Горохов.
Михаил догадался, что Горохов его не расслышал, — пересказал громче и четче.
— Так, — заключил Горохов. — Каков был вес монолита породы, которым зажало руку пострадавшему?
— Тонн на пятнадцать.
— А точнее?
— Точней не знаю. Не взвешивал.
— Вы, Свешнев, кричали: «Вагу, вагу!» Вы, что же, хотели этой вагой вдвоем пятнадцать тонн поднять?
«Вон он к чему клонит...»
— Надо было и вагой испробовать, — ответил Михаил убежденно. Обернулся к Колыбаеву с Валеркой: — А они, что же, сказали, можно было поднять? Пускай при мне скажут...
— Подтвердите, товарищи. — Горохов кинул карандаш на стол.
— А чего подтверждать? — забасил Колыбаев над ухом Михаила. — Чего подтверждать? Всего и было-то от силы полтонны. Если бы Свешнев не угнал Ковалева, там и подымать было бы нечего...
А Валерку ложь корежила: в глаза не смотрел, лицо отвернул в сторону.
— Корж небольшой был. Вот такой, — показал рукой над полом. — Килограммов на... это... — И, уловив, как прянул рядом и кашлянул Колыбаев, поправился: — Нет, это… на четыреста этих... килограммов.
— Ну так что это получается, товарищи? — Горохов покачал головой. — Разница в весе существенная.
— Дался вам этот корж! — возразил Михаил. — Уводите от главного.
Горохов поморщился. Он знал, что председатель шахткома приготовил автобус, на котором повезут комиссию в зону отдыха шахтеров в бухту Уютную. Прохлада открытой веранды, шорох волн, уха... Горохов даже глаза прикрыл голыми, без ресниц веками, представил близкую благодать и оттого и вовсе изнывая от уже выясненного, как ему казалось, дела.
— Комиссия в течение двух дней тщательно расследовала причины, приведшие к несчастному случаю с тяжелыми последствиями. Исследовался и сам факт несчастного случая. Выводы комиссии будут представлены после предварительного совещания. А пока я имею сообщить, что выемка угля в очистном забое лавы номер пять велась морально устаревшими техническими средствами при отсталой технологии ведения горных работ. Паспорт крепления лавы был составлен без учета изменения горно-геологических условий в худшую сторону, в нужное время не пересматривался, в результате чего произошло естественное обрушение кровли по всей площади лавы...