— По-мо-ги-те!.. — крикнул, наконец, Окунев, но его слабый голос затерялся в плеске волн…
Намокшая одежда начинала сковывать тело, и Окунев отчаянно заработал руками и ногами. Он плыл к берегу, но берег, казавшийся минуту назад с парохода таким близким, теперь был недосягаем. Игорь перестал бороться с течением. Он понял, что сил у него для этого не хватит и что главное сейчас — удержаться на поверхности, стараясь в то же время подгребать в одну сторону.
Пароход давно скрылся из вида, а Окунев всё барахтался в воде. Временами его охватывало отчаяние и он готов был отказаться от борьбы. Но жажда жизни брала верх, и Окунев, преодолевая смертельную усталость, всё плыл и плыя…
Внезапно в стороне возник, словно вынырнув из воды, катер. Игорь хотел крикнуть и сам не услышал своего голоса. Волна захлестнула его с головой, и когда он снова всплыл на поверхность, катер был совсем близко и шёл прямо на него.
Игорь видел, как упал рядом с ним спасательный круг. Собрав последние силы, Окунев поймал круг и, кажется, на каких-то две-три секунды потерял сознание. Открыв глаза опять, он увидел в нескольких метрах от себя иллюминатор катера. Из-за круглого прозрачного стекла, словно из рамы, на него смотрела Пантера.
Игорь рванулся от катера, но было поздно. Дюжий матрос, повиснув над самой водой, схватил его за воротник.
Увидев Пантеру, Окунев ни минуты не сомневался, что попал в лапы диверсантов. Вероятно, у них были сообщники, и теперь все они, завладев чьим-то катером, спасаются бегством…
Когда матрос поймал Игоря за воротник и потащил на палубу, тот сделал было отчаянную попытку освободиться. Но что мог сделать он, окончательно выбившийся из сил, с крепким парнем атлетического сложения! Сильной рукой матрос прижал его к палубе, не дав соскользнуть в воду, и Окунев услышал за своей спиной чьи-то слова:
— Обезумел он, товарищ лейтенант.
Игорь проворно обернулся, отбросил нависшие на глаза мокрые пряди волос. Вокруг него стояли уже знакомые ему милиционеры и среди них — тот самый лейтенант, который арестовал их с Шубиным.
Но тут из-за спин милиционеров протиснулся Пётр Матвеич и, бросившись к Игорю, радостно прокричал:
— Игорёк! А я-то уж думал…
— Поднимите его, — приказал кому-то лейтенант. — Окажите первую помощь.
— Я сам… — проговорил Окунев, поднимаясь на ноги и начиная, наконец, соображать, что произошло. — Я-.- здоров…
— Очень хорошо, — ответил лейтенант. — В таком случае позвольте прежде всего извиниться перед вами за то, что произошло там… в тайге. Пётр Матвеич нас уже, кажется, простил…