Чумазая мальчишечья физиономия, равно как и его одежда, недвусмысленно свидетельствовала о том, что в этом здании на чернила не скупятся. Финт не знал, что ответить, и прибег к правде:
– Слушай, парень, это был просто очень больной старик, так? Он думал, что убивает мертвецов, которые возвращаются докучать ему, и я его пальцем не тронул, так? Просто отобрал у него бритву, а пилеры его увели, вот и все, слышишь?
Паренек чуть попятился.
– Я знаю, это в вас скромность говорит, сэр. А мистер Диккенс сказал, если вы сегодня опять объявитесь и о нем спросите, вы его найдете в здании парламента, он сегодня протокол заседаний готовит. Мистер Финт, он сказал, что велит охране впустить вас, если вы на него сошлетесь, а если что, скажите, вы из «Кроникл», а автограф вы мне все равно дайте, ну пожалуйста! – Парень карандашом чуть не в нос Финту тыкал, так что Финт смягчился, мальчишке достались каракули, а Финту – мальчишкин карандаш.
– Я не вполне уверен, где именно мистер Чарли сейчас, но вы всегда можете спросить у пилеров. – Паренек ухмыльнулся. – Там их пруд пруди.
Спросить у пилера! Ему, Финту? Нет, это в нем говорит прежний Финт, подумал он. В конце концов, вследствие двух заведомых недоразумений он стал героем по крайней мере в глазах мальчишки с перепачканными чернилами лохмами, а герой должен уметь постоять за себя и поговорить с пилером как мужчина с мужчиной, разве нет? Герой посмотрит пилеру прямо в глаза, и, кроме того, ведь Симплисити его поцеловала, а за еще один такой поцелуй он пилера хоть в зад пнет. Надо просто продолжать в том же духе, жизнь обязательно наладится, а еще лучше бы заручиться помощью мистера Диккенса.
Финт обернулся к Симплисити и промолвил:
– Прошу прощения, но, похоже, нам предстоит еще одна поездка.
Ничего не оставалось, как снова взять экипаж – снаружи их тут стояло в изобилии – и ехать на Парламентскую площадь.
Глава 9
Финт проносит смертоносную бритву в здание парламента и знакомится с человеком, который пытается занять правильную позицию
Парни, охранявшие то, что осталось от здания парламента, те, что в мундире, и те, что без, отчего-то не спешили впустить их внутрь – может, заподозрили в них французских шпионов или даже русских. Финт не был ни тем ни другим, но вместо того, чтобы послать охрану ко всем чертям, как он поступил бы прежде, когда Симплисити еще не опиралась на его руку, он с достоинством выпрямился, стараясь казаться как можно выше, и заявил:
– Я – мистер Финт; мне необходимо повидаться с мистером Чарли Диккенсом.
Со всех сторон раздались смешки да хмыканье, но Финт просто стоял, не трогаясь с места и не отводя взгляда, и тут кто-то вспомнил: