Коридор загибался в две стороны так, что концов его я не видела. Может, он шел по кругу? У меня был только один способ выяснить это. Сперва я хотела пойти направо. Потом решила поступить наоборот – и пошла налево, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Порезы болели и кровоточили, но я не обращала на них внимания. Только изредка утиралась свитером. Катькиным. Подумаешь, порезы! Не укусы же! Ради свободы можно перетерпеть и не такую боль! Если бы еще удалось помочь Кате! Мне совсем не хотелось оставлять ее в руках этого психа!
Хотя и у меня свобода – пока чисто иллюзорная. Я не знаю, в какой я части клуба или подвала, как отсюда выйти, как добраться до дома и где спрятаться на остаток этой ночи, но проблемы надо было решать по очереди. Проблема-минимум – определить, где я нахожусь, и выйти из этого, рыбу его, клуба.
Штирлиц в лице меня шел по коридору, настороженно вертя головой по сторонам. Я замирала через каждые два шага и прижималась к стене от каждого подозрительного звука. Иногда смотрела на потолок. Но вроде бы видеокамер тут не было. Ничего не было, кроме ряда дверей, из которых, по счастью, никто не выходил. Неужели здесь правда ничего и никого нет? А если бы были, то что? Да ничего! Все то же самое! Выбирать не приходится! Ковер-самолет и Баффи с профессором Ван Хелсингом и К° меня за углом не ждут! И с чего бы так?
Я успела пройти метров шесть, прежде чем…
– АААААААААААААААААААААА-ААААААААААА!
Крик разнесся по коридору, заставив меня похолодеть. Это кричала такая огромная, мучительная, непредставимая мной боль, что у меня волосы дыбом на затылке встали. Что же мне было делать? Крик повторился. Катька? Или нет? Не разберешь. И что должны сделать с человеком, чтобы он или она так кричали? Я выругала себя слабовольной кретинкой – и повернула на звук. К крику примешался хохот. А потом я свернула за угол – и осторожно приоткрыла тяжелую железную дверь, из-за которой вырывались эти звуки. На миг меня замутило. Это была камера пыток. Большинство приспособлений мне не были известны, но даже моих скромных знаний хватило, чтобы узнать дыбу и испанский сапожок. Пол и стены были выложены кафелем. Чтобы кровь было проще смывать? Предусмотрительные, подонки!
Тип, одетый во что-то кожаное типа штанов и майки, который стоял в центре комнаты, наклонившись над кем-то, не был вампиром. Иначе бы он меня сразу почуял. И он был один. Справлюсь? Черт его знает. Но уйти я уже не могла. Крик раздался вновь. Еще более жалобный, чем прежде… И я не выдержала. Может быть, я погибну сама, но никого не оставлю на пытки! Я же себя потом не прощу! Я пожалела, что у меня нет ножа. Но есть самодельный кистень! Вот только обращаться я с ним не умею. Но чтобы оглушить человека, много ума не надо.