Бондин убрал трубку от уха:
— Отключилась.
— Что там у них? — обеспокоилась я.
Инспектор поглядел на меня озадаченно:
— Было плохо слышно, потому что она говорила шепотом. Но она сказала… что там… хм… джин. Потом кто-то подошел, и она сказала, что перезвонит позже.
— Джин… — удивилась я. И вдруг вспомнила свою похожую утреннюю ошибку: — Да не джин! А Жи-эн! Это повара так зовут! Жан-Натаниэль! Я тоже утром не расслышала.
— Повара? — улыбнулся он. — Значит, он появился.
Бондин то приближал, то отдалял карту на экране телефона и поглядывал на скалы. Потом сказал, махнув рукой на берег:
— Вон она, вилла.
Скалы тут заканчивались, и берег дальше был плоский, песчаный, поросший невысокими лохматыми деревьями. За деревьями белело одноэтажное строение с плоской крышей и большими окнами. В воду далеко выходил широкий и ладный деревянный пирс.
Инспектор надел очки, а я повернула перстень. Берег и в серебряном сиянии выглядел так же. Разве что… Зловеще-фиолетового цвета облачка курсировали в нескольких метрах над землей и над водой.
— Что это? — спросила я.
Инспектор снял очки и выругался:
— Чертов Весловский.
Потом Бондин быстро набрал что-то на телефоне. Подождал несколько секунд, сотовый пропел тихое «ку-ку», инспектор открыл сообщение, стал читать текст на экране телефона, бормоча:
— Ага, ага. — Потом закрыл телефон, поднялся и сказал мне: — Ты останешься на яхте. А мы с Орхидеей сойдем на берег.
— С чего это я останусь? Охранять яхту, что ли?
Он сказал:
— Да. Охранять.
— Сам ее охраняй. А я за Мишей.
Он не ответил, достал из кармана что-то вроде толстой авторучки, нажал на кнопку, авторучка засветилась голубоватым светом. Пробормотал:
— Ага. Работает.
— Что это?
— Что-то вроде отмычки, — ухмыльнулся он. Потом посмотрел на меня: — Виллу сторожат, и очень серьезно.
— Собаки?
— М-м… Что-то вроде того. Поэтому тебе лучше остаться здесь, — и он крикнул: — Орхидея, причаливайте. Только осторожно. И молча! На причале…
Молча? Он сказал «молча»?
— Почему это молча?! — возмутилась Орхидея, оборачиваясь.
Яхта вдруг резко и боком прыгнула в сторону. Бондин, который стоял на ногах, улетел к самому борту, а меня просто сбросило с дивана на палубу.
— Извините! — завопила Орхидея. — Я немножко потеряла контроль над ней. Щас налажу!
Похоже, капитана за штурвалом лучше не волновать.
Инспектор на четвереньках полз обратно и обзывал кого-то идиотом и бестолочью. Мне показалось, самого себя.
Мы почти вплотную подошли к причалу. А яхта, вместо того чтобы замедлиться, вдруг рванула вперед, и еще, и еще. Было такое чувство, что вместо одиночных выстрелов шампанское стало разряжаться аккордными залпами.